Читаем Народы и личности в истории. Том 3 полностью

Среди отцов-основателей Америки были англичане, французы, испанцы, ирландцы, немцы и голландцы. Так, немцы в 1720–1730 гг. почти полностью германизовали Пенсильванию. Основателем Пенсильвании считался англичанин Уильям Пенн (1644–1718). Вместе с 11 квакерами он купил земли в восточной части колонии Нью-Джерси, затем получил и от короля Карла II право на обладание еще огромным куском земли, названным им Пенсильвания («лесная страна Пенна»). Тут он и решил построить идеальное христианское общество. В 1682 г. он разработал конституцию, согласно которой в колонии устанавливалась полная свобода вероисповеданий. Он заложил основы столицы колонии Филадельфии (города «братской любви»). Город быстро рос и вскоре превратился в один из главных торговых центров. У. Пенн поддерживал дружеские отношения с индейцами, выкупал у них земли, даже выучил язык делаваров. Ф. Купер устами одного из героев романа «Морская волшебница» дал такую характеристику голландским колонистам: «Ваша беспристрастность вошла в поговорку! «Честен, как олдермен ван Беверут!», «Великодушен, как олдермен ван Беверут!» – только и слышишь со всех сторон; некоторые говорят еще: «Богат, как олдермен ван Беверут», – при этом бюргер замигал голубыми глазками, – но что стоит честность, богатство и великодушие без влияния в свете? Необходимо иметь вес при королевском дворе. Хотя колония наша более голландская, нежели английская, среди членов муниципального совета почти нет представителей фамилий, известных в провинции вот уже половину столетия. Всякие Аликзандеры, Хиткоты, Моррисы и Кеннеди, Де-Ланси и Ливингстоны господствуют в совете и в законодательном собрании, в то время как лишь немногие из ван Ренсселеров, ван Куртландтов, ван Шюйлеров, Стюйвезантов, ван Беекманов и ван Беверутов занимают посты, соответствующие их истинному положению в колонии. Представители всех национальностей и религий, только не потомки основателей, пользуются здесь привилегиями».[174] Между обитателями Нидерландов и основателями Нью-Йорка, некогда голландской колонии, называвшейся «Новым Амстердамом», можно заметить несходство нравов. Первыми губернаторами Нью-Йорка были голландцы. С годами национальное начало отступало, оставляя следы в названиях городов. В условиях целины, свободы, тяжкого труда и индивидуализма рождался особый тип человека-борца – Homo-Kampf. У голландцев иные традиции, хотя, казалось, корни схожие с колонистами. Вспомним, как В. Ирвинг говорит о быстрой смене традиций: «Увы! Увы! Неужели голландский дух навеки исчез? Неужели навеки ушли времена патриархов?».[175]

Европейцы, которые на протяжении веков воевали друг с другом в Старом Свете, не стали иными, перебравшись в Новый Свет. Началась конкуренция за обладание землями. Испанцы утвердились во Флориде (1565) и в Калифорнии (1769). Француз Картье основал Монреаль (1535). Затем усилиями Шамплена был основан Квебек, первое поселение Новой Франции (1608). Благодаря усилиям Ришелье была основана компания Новой Франции (1628). Французские колонисты получали щедрую помощь от Людовика XIV и его министра Кольбера. Они устремились на континент Америки, преследуя экономические и геополитические цели, выражая недовольство тем, что испанцы имеют в Америке королевства большие, нежели вся Европа. В борьбе держав за европейскую, мировую гегемонию французы не хотели упускать своего шанса. Их деловые интересы в Северной Америке ограничивались зачастую лишь меховым и рыбным промыслом. В соответствии с этими интересами они и строили политику. Следовало учесть то, что английские колонисты пользовались несколько большей свободой. Французы же разрешали селиться в Канаде лишь католикам. В итоге к моменту начала Семилетней войны между англичанами и французами на 1 француза там пришлось 20 англичан. Победа в этой войне, конечно, осталась на стороне британской короны, имевшей к тому же более сильный флот. По договору 1763 г. англичане отняли у Франции всю Канаду, а у Испании – Флориду. Все эти события и подтолкнули колонистов к первой попытке объединения (1754). Первый проект объединения территорий создал Бенджамен Франклин.

Перейти на страницу:

Все книги серии Очерки по истории русской и мировой культур

Народы и личности в истории. Том 1
Народы и личности в истории. Том 1

В этом уникальном трехтомнике впервые в России сделана попытка осмыслить развитие мировой и отечественной культур как неразрывный процесс. Хронологически повествование ограничено тремя веками (XVII–XIX). Внимание автора сосредоточено преимущественно на европейских, американских и русских героях.В первом томе дается определение цивилизации, рассказывается о важнейших событиях Нового и Новейшего времени. Вы встретитесь с великими мыслителями, писателями, художниками, музыкантами, государственными деятелями – Англии, Нидерландов, Испании, Италии, Франции, Бельгии. Образы Галилея и Дж. Бруно, Ньютона и Коперника, Кромвеля и Карла I, герцога Альбы и Вильгельма Оранского, Рембрандта и Рубенса, Людовика XIV и Ришелье, Елизаветы и Помпадур, Мирабо и Робеспьера и т. д. помогут вам зримо и образно представить историю народов как ансамбль выдающихся личностей, событий и фактов.Издание включает богатейший иллюстративный материал и рассчитано на самую широкую читательскую аудиторию как в России, так и в странах зарубежья.Книга издана в авторской редакции.Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.Автор выражает глубокую благодарность и признательность депутату Государственной думы Федерального собрания РФ В.И. Илюхину за помощь в издании этого трехтомника.

Владимир Борисович Миронов

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное