Нарты. Адыгский эпос

— Эй, Сосруко, чье тело неуязвимо, чей конь не досягаем! Если ты храбрый муж, толкни Жан-Шерх, толкни на вершину горы! — крикнули иныжи и сбросили с вершины стальное колесо с острыми спицами. Она полетело вниз так же быстро, как в тот день, когда Сосруко появился впервые на Хасе Нартов, и с той же силой, как в тот день, Сосруко оттолкнул его своей булатной ладонью. Жан-Шерх возвратилось назад, и снова его сбросили иныжи, но Сосруко оттолкнул колесо булатной грудью и с силой бросил наверх, на вершину Харамы. В третий раз пустили иныжи колесо по обрыву, и в третий раз возвратил его наверх Сосруко, оттолкнув своим булатным лбом.

Пришли в смятение иныжи, страх обуял зложелателей из рода Тотреша. Кричат они, ругают друг друга, а не могут убить булатного нарта. В это время появилась на горе Хараме старуха Барымбух, старшая в роду Тотреша. Еще в тот день, когда она увидела Сосруко в колыбели, она возненавидела сына Сатаней. Быстро рос Сосруко, но еще быстрее росла ненависть к нему Барымбух. Теперь она решила отомстить ему за смерть Тотреша. Эта колдунья обратилась в шелковые путы на дороге Сосруко, но Сосруко не поднял их. Потом сделалась Барымбух трехрогой рукоятью плетки, но не поднял плетку Сосруко. Тогда обратилась она в золотой шлем, и поднял его Сосруко и надел на голову. Шлем исчез, когда Сосруко назвал свое уязвимое место, — только это и нужно было узнать коварной Барымбух!

Колдунья крикнула нартам из рода Тотреша и одноглазым великанам:

— Дети мои, если вы хотите убить Сосруко, то скажите ему, чтобы он оттолкнул Жан-Шерх своими бедрами!

Услыхали слова колдуньи иныжи, услыхали нарты из рода Тотреша, услыхали, зашумели, обрадовались, крикнули:

— Эй, Сосруко, эй, булатный нарт, чей удар ла донью достоин удивления, чей удар грудью достоин песни, чей удар лбом достоин славы! Если ты — храбрый муж, то ударь колесо бедрами!

Сосруко был в упоении своей силой и в гневе из-за низости своих врагов. Гнев раскалил его, он пылал. И когда Жан-Шерх подлетело к Сосруко, он ударил колесо своими бедрами — и колесо отрезало ему обе ноги.

Возликовали зложелатели Сосруко. Они обнажили мечи и побежали вниз с вершины Харамы. Сосруко пополз по земле и крикнул:

— Тхожей, верный мой конь, где ты?

Прискакал Тхожей, упал рядом с Сосруко, лег спиной к нему и сказал:

— Скорее, Сосруко, скорее взберись на меня!

Сосруко собрал свои силы, напряг их, взобрался на спину Тхожея, и верный конь ускакал. Иныжи стали бросать в него камни, злобные нарты пустили в него дождь стрел, но Тхожей уносил Сосруко, уносил к матери.

Нарты из рода Тотреша в тревоге, иныжи в страхе, а верный конь скачет быстрее бури, уносит всадника от гибели.

Тут Сосруко говорит коню:

— Куда ты несешь меня, Тхожей? И зачем ты уносишь меня от врагов моих? Нет у меня крепких ног, но есть у меня стальные руки, есть у меня сердце, которое пылает, как сто сердец. Вернись-ка назад, дай мне еще раз взглянуть на моих врагов. Я взгляну на них, а они уже не откроют глаз, клянусь тебе!

— Нельзя возвращаться! — проржал конь.

— Вернись, вернись, Тхожей! — умоляет Сос руко. — Еще ни разу я не бежал от врага. Не помнит мир, чтобы я показывал им свою спину. Тхожей, ми лый конь мой, верный конь мой, не позорь меня, не заставляй меня умереть дважды — от ран и от стыда, вернись, Тхожей, вернись!

Но Тхожей не повинуется безногому всаднику, уносит его к Сатаней. А нарты из рода Тотреша кричат и бранятся, а одноглазые великаны плачут, и тогда колдунья Барымбух воскликнула:

— Нарты из рода Тотреша, да погибнет весь род ваш! Почему выпускаете вы Сосруко живым из своих рук? Что вы кричите, глупые, зачем плачете? Загоните лучше Тхожея в реку, заставьте его скакать по каме нистому руслу!

Удалось злобным душам свершить злое дело, принудили враги бежать Тхожея по каменистому руслу мелкой реки. Мягки, как шерсть, мягки были подошвы могучего коня, и Тхожей в реке, как рыба на земле, — подошвы его разбиты, он слаб и беспомощен. Но конь — не рыба, сила его духа сильнее силы его тела, и конь скакал на своих спотыкающихся ногах, пока не свалился. Свалившись, он сказал:

— Сейчас я умру. Сними с меня шкуру и спрячься в ней. В моей шкуре ты можешь драться с врагами еще семь суток.

Так умер верный конь Тхожей, рожденный из пены. Сосруко снял с него шкуру, вошел в нее и сражался с врагами семь дней и семь ночей, пуская в них смертоносные стрелы. На восьмой день кончился запас стрел.

Сосруко не вылез из шкуры верного Тхожея. А враги боялись подойти к нему. Так прошло еще семь дней и семь ночей. Сосруко был неподвижен в шкуре верного коня. Прошло еще семь дней и семь ночей. Подумали враги:

— Наверно, задохнулся Сосруко, умер.

Нарты из рода Тотреша и одноглазые иныжи, страшась и подбадривая друг друга, приблизились к Сосруко. Он лежал неподвижно, глаза его были закрыты.