Нарушая клятвы (СИ)

– Целая телега, – покивал он. – Но, главное, это сами телеги и пара волов, что уцелели. Если бы дядька Руд... Отец сказал, что больше его с собой брать не будет. Он дядьку заставил самому телегу тащить. Волов жалко. Но мясо у них вкусное. Сейчас в деревне настоящий праздник. Мясо вкусное, – повторил он.

– А где вы обоз перехватили? Далеко от вас? Не нагрянут сюда северяне?

– Так три дня пути по лесу на запад. Далеко. Мы обратно пять дней телеги тащили. Хорошо, дорога старая рядом. А как пришли, на следующий день Бристл появилась. Говорит, война идёт большая. Надо бы до зимы ещё пару обозов взять, – задумчиво протянул он. – Еды много, железо, если повезёт. Когда война – всегда обозы. Так отец говорит.

– Кому война, а кому пограбить, – хмыкнул я и немного погрустнел. – Они ведь деревни жгут, где оборотни живут. Рядом с поместьем герцога одну сожги полностью.

– Оборотни не дураки, – парировал он. – Мы в доме сидеть не будем, когда его поджигают. Разбежались кто мог. Лес большой. Война закончится, вернутся.

– А к вам эти беженцы приходили?

– Нет, – он оскалился, но это, скорее всего, была улыбка. – Нас не любят. Мы их тоже не жалуем.

– Интересно, как так получилось, что мама Офелия стала супругой герцога? Если вы друг друга не жалуете.

Он посмотрел на меня, как бы говоря, что этот вопрос надо задавать не ему.

– Далеко до вашего поселения? Ты говорил, что оно рядом с дорогой.

– Рядом. К вечеру дойдём.

– Ага, рукой подать, – вздохнул я.

Дошли мы, собственно говоря, не к вечеру, а через час после наступления сумерек. По этой самой причине как следует рассмотреть деревню не получилось. Я видел только свет в небольших оконцах одноэтажных домов и большой костёр, горевший где-то на окраине деревни, с другой стороны. В воздухе пахло дымом и едва уловимо навозом. Что удивило, так это отсутствие дороги. Или же Кевин привёл нас в обход неё. На улице я не приметил ни людей, ни оборотней. Пару раз ловил огоньки любопытных глаз в темноте. Дойдя до нужного двора, Кевин сказал, что гости живут в большом доме, а асверы в строении поменьше, стоявшем чуть дальше. А ещё, что за два дня он сильно проголодался и сейчас пойдёт как следует поест. С этими словами он убежал в темноту.

– Я найду Ивейн, – сказала Диана и ушла следом.

Дверь в дом приоткрылась, выпуская полоску света. Намотав нитку на светящийся кристалл, спрятал его в специальный мешочек и убрал в карман. Ночью света он давал не так много, как уличный фонарь, но достаточно, чтобы не свернуть шею, топая через лес. Им-то хорошо, они в темноте видят. Нетерпение у двери стало чуть более заметным. Стоило войти, как меня сразу заключили в крепкие объятия и расцеловали в щёки.

– Как добрался? – спросила Бристл, отступая на полшага, чтобы оглядеть меня с ног до головы.

– Более-менее. Долго, скучно, грязно, сыро…

– Ой, не ворчи, – она вновь притянула меня к себе. – Проходи, мы тебя уже заждались.

– Вы сами здесь только день.

– Почти два, – поправила она. – Вы что, все эти дни напрямую через лес шли? Там же старая дорога есть. Мы по ней должны были проехать на повозках.

– Забыл с собой карту взять, – обиделся я.

– Ладно, ладно, – она взяла меня под локоть.

Заходя в дом, к слову, попадаешь в небольшое узкое помещение, откуда вторая дверь вела уже в главную и большую комнату. Похоже, в этот дом селили знатных родственников, когда они приезжали издалека. Об этом говорила обстановка. Оборотни стащили сюда мебель, которая хоть как-то могла выглядеть «богатой» и неважно, что друг к другу она не подходила от слова совсем. Взять хотя бы старенький ковёр с высоким ворсом, застилающий ровно половину комнаты. На вторую половину ничего не нашлось, поэтому её застилали плетёные шёрстные дорожки. На территории ковра устроился тёмный дубовый резной стол, который отлично подошёл бы в какую-нибудь столовую или гостиную. Здесь же он собирал домочадцев вместе за обедом или просто за беседой. Два стула из того же набора мебели и ещё два совершенно разных, с мягкой обивкой. Рядом с единственным окном поставили старенькую кушетку. Похожую я видел в доме герцога. Несколько картин на стенах, явно оттуда же.

– Берси! – тихонько прокричала Лиара, помахала мне рукой. Она сидела на полу в свободной части комнаты, перебирая что-то в небольшой лакированной шкатулке.

– А где все? – спросил я, так как больше никого не увидел. Опустил на пол дорожную сумку.

– Говори тише, – сказала Бристл, прижав палец к губам. – Дети спят. Мама Офелия только-только их уложила. Кого ты ожидал здесь увидеть? Клаудия сейчас вместе с асверами. Ей там будет безопасней. Лиара, беги узнай, свободна ли баня. А ты сапоги снимай, а то натопчешь.

– У меня ноги не чище, чем сапоги, – сказал я. – Лучше тут подожду.

Из дверного проёма, закрытого плотной занавеской, вышла красивая женщина. Её выделяли рыжие вьющиеся волосы. Я помнил её с округлившимся животом, а сейчас она была стройной, на зависть любой столичной аристократке. Бристл говорила, что у них родилась ещё одна сестра, но особо это событие мы не отмечали.