Нарушая ПОРЯДОК (Альфа-8)

Но в том, что без толку погибнут и здоровые и покалеченные, я тоже ничего благородного не видел. Против нас сейчас отборные всадники Тхата действуют, и у них чудовищное преимущество в численности. А мы только-только начали дальний бой в деле отрабатывать, в ближней схватке против такой орды ловить вообще нечего. Хорошо если один к одному разменяю своих людей. И это возможно только в том случае, если нас не догонят конные лучники. Стрел не осталось, так что безнаказанно расправятся.

Поступят с нами так же, как вчера мы с ними поступили.

Второй раз нас нагнали незадолго до полудня, и мы снова понесли потери.

Чуть позже был третий раз, и в этой стычке меня едва не вышибли из седла. Один из врагов вознамерился повторить трюк Буйвола Фата, только не с вульжем, а с боевым молотом. Но я, наученный недавним опытом, ему это не позволил.

Спасибо умелому наёмнику. Надеюсь, он грамотно распорядится выбитыми для него полномочиями и сумеет собрать в столице приличный отряд.

Если выживу, за каждого хорошего бойца премию ему выделю.

Дело приближается к вечеру, и сейчас со мной следуют шесть с половиной десятков бойцов. Стрел не осталось вообще, копий почти нет, все запасы остались с брошенными вьючными лошадьми, большая часть шудр с лёгкими ранами, некоторых потрепало так, что пора с ними тоже расставаться.

И все без исключения измотаны. Держатся на тех же стимуляторах, которыми мы коней пичкаем.

Нашим врагам ненамного лучше: те же почти загнанные лошади и люди, те же стимуляторы, немало воинов пришлось оставить из-за ран. Но они полны решимости додавить нас. Вон, позади, на холме, замаячили точки передового дозора. Смотрят на нас, оценивают.

Самое неприятное, если сил у них окажется достаточно для поиска отколовшихся групп. Я не рассчитываю, что всех раненых получится спасти, пусть хотя бы часть ускользнёт. И это возможно только в том случае, если враги мечтают лишь о моей шкуре. Показывая, что командир именно здесь остался, я даже флаг соорудил из последнего копья, и плащ красивый нацепил. Ну а в схватках показывал набор не самых заурядных магических и боевых умений.

Уж это точно должно их убедить.

Как избиение младенцев у брода могло смениться на столь печальное бегство?

Как-как...

Да очень просто: нельзя считать всех вокруг идиотами, играющими в поддавки, рано или поздно пренебрежение плохо заканчивается.

Мне стоило серьёзнее отнестись к тем клубам пыли на горизонте, на которые я перед расстрелом у переправы смотрел со стены форта. Ведь подозревал ещё тогда, что отряд, угодивший в нашу несложную западню — всего лишь авангард куда более солидного войска.

Позже умирающий вражеский офицер на торопливом полевом допросе охотно поведал о примерных силах, что следовали за тяжёлыми всадниками. Он не стал отмалчиваться, он наоборот соловьём пел. Южанин этим рассказом скрашивал последние минуты жизни, красочно описывая наше недалёкое будущее. А я продолжал недооценивать противника и, выслушивая не самый короткий список подразделений, наивно радовался осведомлённости «языка».

Это оказалась единственная радость. Дальше на нас обрушились проблемы в виде мобильных групп, отправленных в погоню. Противник выбрал самых быстрых всадников и не забыл усилить их магами, умеющими хорошо ездить верхом.

Вот от магов мы больше всего потерь и понесли. Амулеты, как я и говорил, почти хлам, спасали еле-еле и не всегда. Даже слабый маг зачастую прошибал их одним расчётливым ударом.

Наше счастье, что самых мобильных много не бывает, а основной отряд не мог похвастать огромной численностью. Пленник точно не знал, сколько именно там бойцов, но предполагал, что их немногим больше пары тысяч вместе с обозниками.

Также он поведал одну из причин, из-за которой некоторые отряды резко увеличили темп и раньше намеченного срока вышли к реке.

И смех и горе. Оказывается, наша шутка с хамскими посланиями, отправленными с хищными птицами, сыграла против нас же. Откуда я мог знать, что командиры так обидятся на незатейливый юмор. Да и обеспокоились изрядно, узнав, что кто-то завладел почтовыми пернатыми. Ведь это, как минимум, намекало на проблемы в одном из передовых отрядов.

Вот и ускорились, дабы побыстрее разобраться в происходящем.

А где-то там, за ними, движутся основные силы боевого крыла армии Таллэша. И почти не сомневаюсь, что одна из тех птиц уже до них добралась.

Что они предпримут, когда прочитают нашу оскорбительную записку?

Вместе с посланиями, что, конечно же, отправили отряды, болезненно столкнувшиеся с нами у переправы.

Да за нами помчится всё быстрое и не очень быстрое. Тхату совершенно не нужно мобильное и сильное подразделение, наносящее им болезненные удары снова и снова. Южане пришли сюда вырезать беспомощных мудавийцев. Самая сложная задача, по их мнению — разгромить экспедиционный корпус. Только ради этого до сих пор не раздробили все силы для тотальной оккупации, держат их в нескольких кулаках.

И один из этих кулаков всё живое бросит на то, чтобы покончить с угрозой, которой нет в планах командования.

Отведя от вражеского дозора задумчивый взгляд, я произнёс: