Нарушенная клятва (ЛП)

Легкими движениями я провожу языком по ее соскам, не беря их в рот. Я дразню их языком, пока ее руки не начинают дрожать в моей хватке.

— Мне прекратить? — говорю я. — Или продолжать?

— Продолжай, — задыхается она.

— Скажи: пожалуйста, папочка.

Она хмурится на меня, и я могу громко рассмеяться от удовольствия дразнить ее. Я знал, что ей это не понравится. Я щелкаю языком по ее соску, заставляя ее стонать от разочарования.

— Пожалуйста, папочка! — жалобно говорит она.

Я снова закрываю рот вокруг ее соска и посасываю, нежно. Я ласкаю ее грудь языком, пока она не издает долгий, стонущий вздох удовлетворения.

Затем я сползаю вниз по ее телу и начинаю работать между ее ног. Я кладу ее ноги себе на плечи и ласкаю ее киску, пока не чувствую, как ее бедра сжимаются вокруг моей головы, ее руки впиваются в мои волосы, а ее клитор трется о мой язык. Мой рот полон ее сладкого и жгучего вкуса, как корица и сахар, как чистое, дикое возбуждение.

Я никогда не пробовал ничего настолько хорошего. Я мог бы провести здесь часы.

Некоторое время я позволяю ей контролировать темп, двигая бедрами навстречу моему языку. Затем, когда я чувствую, что она близка к краю, я беру ее бедра в свои руки и усиливаю давление языка. Я лижу быстрее и сильнее, пока она не задыхается, пока не впивается ногтями в мой скальп, крича:

— О боже! О мой бог!

На ней все еще наполовину надето платье, а моя рубашка все еще на мне, хотя и разорвана. Мне все равно. Мне нравится, когда мы полуодеты. Мне нравится, как она выглядит: одежда натянута, волосы растрепаны и беспорядочны, макияж размазан. Мне нравится непосредственность, нетерпеливая похоть, которая не позволяет нам потратить ни секунды на то, чтобы как следует раздеться.

Я переворачиваю ее и вхожу в нее сзади: я сижу на пятках, а она на моих коленях, скользя вверх и вниз на моем члене. Входить в Риону — это просто рай. Ощущения от нее вызывают привыкание. Вкус и запах тоже.

Она приподнимается, и я притягиваю ее спиной к своей груди, мои руки лежат на ее обнаженных грудях. Я ласкаю ее сиськи, пока трахаю ее сзади, сжимая и натягивая ее соски. Я собираю всю ее грудь в своих руках, и она идеально подходит, как каждая ее часть подходит мне.

Я хватаю ее за волосы и оттягиваю ее голову назад, чтобы поцеловать ее шею. Я нежно покусываю ее и посасываю нежную кожу, а другой рукой все еще ласкаю ее грудь.

Я оставляю следы везде, где прикасаюсь к ней. Ее кожа настолько нежная, что я вижу покрасневшие отпечатки там, где я сжимаю ее груди, где покусываю ее шею. Мне хочется выпороть ее еще раз, просто ради удовольствия увидеть эти красные рубцы на ее безупречной попке. Мне хочется дразнить и мучить каждый сантиметр ее тела.

Мне нравится, что это делает ее дикой. Чем больше я давлю на нее, тем больше она хочет. Она не может насытиться. Она скачет на моем члене, ее голова откинута назад, а моя рука запуталась в ее волосах. Она крепче прижимает мою руку к своей груди, умоляя меня сжать ее сильнее, помучить ее маленькие чувствительные соски.

Я хочу знать, о чем она думала на той свадьбе. Я знаю, что она плакала не от чувств. Это была прекрасная церемония, но я знаю Риону, ее разум должен был быть переполнен до отказа, чтобы она так отреагировала.

Я переворачиваю ее на колени, чтобы посмотреть на ее лицо. Я смотрю, как она скачет на мне, ее голые груди прижимаются к моей груди. Я глубоко целую ее, мой язык проникает в ее рот. Пробую последние остатки шампанского.

Вижу, что она уже на грани.

Я тоже. Я могу продержаться еще несколько секунд.

Смотрю ей в глаза и говорю, очень тихо:

— Я люблю тебя, Риона.

Вижу, как ее лицо сморщивается, как на свадьбе. Как будто она вот-вот заплачет. А потом она начинает кончать и зарывается лицом в мою шею. Она прижимается ко мне, бьется об меня, и я отпускаю себя. То, что я чувствую, гораздо больше, чем сексуальное освобождение. Это облегчение от того, что я произнес вслух то, что чувствовал так долго.

Когда я просыпаюсь утром, ее уже нет. Солнце струится в окна, освещая пустое место на матрасе рядом со мной.

На мгновение я чувствую тошнотворный ужас. Кажется, я снова спугнул ее.

Затем я вижу записку на подушке.

Прежде чем взять ее, я говорю себе: Доверься ей. Поверь, она не сбежала.

Я прочитал первую строчку:

Не волнуйся, Рэйлан, я не сбежала.

Я улыбаюсь про себя. Я знаю Риону, и она знает меня.

Есть кое-что, что я должна сделать сегодня утром. Это не займет много времени. Пожалуйста, встретимся внизу в 12:00. Обещаю, я буду там. Я хочу ответить на то, что ты сказал вчера вечером.

xoxo

Риона

Здесь не написано: С любовью, Риона. Но, в конце концов, мы говорим о женщине, привыкшей к юридической переписке. Я знаю, что одно только xoxo — большой шаг для нее.