Нарушитель

- Товарищи, времени до отлета осталось совсем мало. Пора готовить "Альфу". Совет считаю законченным... Да! Чуть не забыл. Последний вопрос: будем присваивать этой планете полное имя или ограничимся цифровым индексом?

- Какой смысл? Все кристаллопланеты похожи, как две капли воды. Единственная разница - возраст...

Медведев поддержал астрофизика:

- Кривцов прав. Достаточно цифрового индекса. Планета вполне ординарная.

- Хорошо. Договорились. - Капитан повернулся к Андрею, похлопал по плечу. - Ну а ты, товарищ папа, влезай в "Яйцо", бери диск и отправляйся...

- "Яйцо"... - Андрей недовольно поморщился. - Здесь рукой подать... А с ними возни столько...

- Никаких разговоров. Мне и так тебя отпускать одного не следует. Но время горячее, ты человек опытный. С "Яйцом" тебе Кривцов поможет, а связь...

- Связь буду держать я, - бросил на ходу Медведев. - Мне все равно в радиорубке работать с "Хроносом", и я смогу заодно следить за "Примой".

- Добро. Не задерживайся, Савин. Время дорого.

Пока Андрей собирал записи, кают-компания опустела.

* * *

Кривцов догнал Андрея уже в "инкубаторе".

- Возьми вот это, - он кивнул в сторону третьей ячейки справа. Только вчера в нем ходил. Абсолютно свежее и отлично чувствует руки.

Придерживая за сложенные манипуляторы, они довольно легко выкатили двухметровый полированный эллипсоид из ячейки и закрепили между решетчатыми дисками возбудителя. Кривцов отошел к панели управления.

- Открывай! - бросил он через плечо.

Андрей только сейчас заметил, что САЖО-5 - скафандр автономного жизнеобеспечения - мало напоминает яйцо. Он похож скорее на мертвого жука со скорбно скрюченными лапками. Точнее, не на мертвого, а на спящего. Достаточно одного движения и...

- Ну что ты там? Никак не опомнишься?

- Да нет, Алеша. Просто засмотрелся. Странно - сигнал готовности горит, как кусок ночного лабира...

- Вот уж не знал, что отцовство развивает скрытые художественные наклонности, особенно творческую фантазию. Надо будет запомнить на будущее...

Андрей, улыбаясь, нажал тугую красную кнопку на туловище жука.

- Я думаю, Алеша, тебе не придется долго ждать подтверждения.

Астрофизик довольно фыркнул в черную бородку и полез за носогрейкой, хотя курить в "инкубаторе" не полагалось.

Металлическое тело "жука" медленно разошлось на две половинки, словно скрипичный футляр, открыв замысловатую и тщательно продуманную путаницу внутренностей.

- Кстати, - Кривцов держал носогрейку в зубах, но не зажигал. - Ты заметил заводскую марку? Красноярск... Так сказать, привет от земляков-сибиряков...

Только сейчас - позор! - Андрей обратил внимание на буквы КБК "Красноярский биокомплекс", - выбитые на суставах манипулятора. А ведь Нина до свадьбы работала на КБК! Может быть, ее пальцы прикасались к этому металлу, давая жизнь миллиардам микроорганизмов и грибков, заключенным в пробирки и змеевики, колбочки и реторты, этим пушистым подушкам чудодейственной хлореллы; может быть, ее пальцы сделали для него эту немыслимо сложную и великолепно действующую модель биосферы Земли, чтобы в страшный час в пучинах беспощадного космоса он не погиб...

Она стоит на самом краю слоистого, полуобрушенного утеса, над зеленоватой плоскостью Красноярского моря, расчерченного моторками, и, закинув лицо, читает странные старые стихи:

Приедается все.

Лишь тебе не дано примелькаться.

Дни проходят,

и годы проходят,

и тысячи, тысячи лет.

В белой рьяности волн,

прячась

в белую пряность акаций,

может, ты-то их,

море,

и сводишь, и сводишь на нет...

Ветер трогает ее волосы, ветер Земли - целый океан кислорода, пропущенный сквозь смолистые фильтры тайги, ноги утопают в спутанных диких травах, ползущих к влаге и солнцу. Противоположного берега не видно, и небоскребы дальнего города встают прямо из воды, невесомо радужные, сказочно красивые, как гигантские кристаллы лабира...

Тьфу ты! Опять этот чертов лабир! Так можно и с ума сойти.

- Слушай, Андрей, может быть, тебе действительно лучше не лететь? Кривцов сочувственно заглядывал ему в лицо. - Ты же спишь на ходу и видишь сны наяву. Давай лучше я слетаю, а?

- Брось дурить. Включай-ка лучше ультрафиолет.

- Дело твое, - астрофизик положил руку на панель. - А то я бы моментом...

Между дисками возбудителя, обтекая корпус скафандра, возникло легкое облачко ионизации. Поток невидимого света омыл внутренность металлического "жука", проник в тысячи крохотных ячеек и отсеков. В нейлоновых венах забулькали разноцветные жидкости, затуманились реторты и колбочки.

Андрей почти физически ощутил, как постепенно, орган за органом, оживает искусственный организм.

- Даю це-о-два!

Вокруг "Яйца" взвыл ветер, корпус скафандра задрожал от вихря углекислого газа. Подушки хлореллы мгновенно вспухли, зеленые нити полезли сквозь мелкое сито защитных сеток.

- Готов?

- Да.

- Пошли!

Мгновенно смолк ветер и погасло облачко ионизации. Андрей привычным прыжком, спиной вперед, юркнул в распахнутый футляр. Кривцов был уже рядом, помогая застегивать многочисленные манжеты на руках и ногах, закрепляя датчики и отводные трубки.