Наруто: Темная Заря

Тяжелый вздох потонул в топоте сотен ног. Роан продолжала движение впереди строя, риннеганом осматривая территорию перед ними. Таким образом они смогли избежать уже двух заложенных бомб, Бланш старалась не отсвечивать, потому что ее предчувствие говорило, что что-то здесь не так. В авангарде помимо рядовых и некоторых элитных джоунинов наблюдались белые глаза без зрачков Хьюга и редко мелькающие алые веера Учиха. Все были предельно напряжены и готовы к стычке.

Тяжелой поступью их легион приблизился к предполагаемому начальством месту боя. Хьюга способные видеть на дальние дистанции, гораздо дальше, чем поле зрения риннегана Роан или шарингана Учиха, заверили, что земля чиста и можно двигаться в лес. Тысячи солдат двинулись внутрь, сначала шиноби осматривались, потому как был высок шанс того, что ивовцы заготовили ловушки именно на деревьях, а не на земле. Каменщики либо знали, либо предполагали, что Коноховцы двинуться именно к этой местности, а бомбы расположенные на пути легиона говорили об этом крайне отчетливо.

— Чисто!

— Чисто!

— Чисто!

Из огромного строя авангарда доносились односложные выкрики Хьюга. Им было поручено исследовать деревья и их кроны на наличие скрытых ловушек, но все как один твердили тоже самое. Ощущение неприятности говорило само за себя, Роан нервно озиралась по сторонам, щурила глаза, всматриваясь в деревья, пытаясь получить ответ на невысказанный вопрос и практически параноидальное чувство скрытой опасности. Но стоит отметить одно - она была не одной такой. Десятки высокопоставленных ветеранов командующих авангардом также недовольно скалили зубы, цыкали языками, прикусывали щеки, хмурили губы или напряженно смолили сигареты, всматриваясь в этот лес высоких дубов. Шиноби было привычно вертеть в руках какое-нибудь колюще-режущее оружие, но в плотном построении и военной дисциплины до начала боевых действий или до отдачи определенных команд доставать оружие было нельзя, только тем, кто орудовал копьями, шестами и дао разрешалось держать их в руках, и то были строжайшие рекомендации замотать их в бинты и убрать за спину. Потому что, во-первых, руки устают от постоянного держания, во-вторых, неся в руках оружие, боец создавал некое напряжение, как у себя в голове, так и в головах других солдат.

Ожидать приказа пришлось долго, порядка двадцати минут главные лица авангарда общались между собой и пришли в выводу, что все же надо занять верхние пути. Джоунины повели строй вперед. Шиноби Листа оказались в более привычной атмосфере, где их везде и всюду окружали маленькие ветки, листья, запах коры и листвы. Некоторым все же такое положение не нравилось, ибо из-за количества войска и не такой «большевизны» местных деревьев было трудно расположить большую армию в одной точке. Авангард растянулся практически в два раза, охватывая большие периметры леса, а следовательно и практически поля боя.

Следом ожидало самое тяжелое, утомительное и нервное задание - ожидание. Коноховцы готовились ждать врага. Роан доложила, что ее призывной зверь нашел ивовцев и их, что стоит подметить жирной полосой, лагерь. У Коноховцев тоже был свой лагерь, но он был неприлично далеко отсюда. Больше пятнадцати километров, вытащить тяжело раненных с этого поля боя точно не получится.

Некоторые наивные глупцы, услышав о таком раскладе, гнусаво ухмылялись, говоря, что с Ивовцами будет покончить проще-простого, ибо лагерь, в который они начнут бежать и складывать больных, будет взять легче, чем пробиться сквозь полки их нерушимой воли. Роан считала это глупостью, стоит Коноховцам начать движение в сторону Ивагакуре, как им на встречу двинуться сытые, выспавшиеся, вылеченные, отдохнувшие и полностью готовые шиноби.

Коноховцы уже устали от долгой перебежки по местности. Если бой затянется мы не выстоим.

Роан не знала как такую информацию преподнести начальству, чтобы не вызвать панику. Да и зачем, начальство уже это прекрасно знает, потому в глазах джоунинов нет той глупой наивной уверенности в победу, как и в то, что они смогут оттеснить шиноби Ивы до лагеря и там уже разгромить.

— Вперед.

Был дан приказ выдвигаться, голоса джоунинов были напряженными и весьма встревоженными. За годы службы, сотен, а может и тысяч убитых, и десятков пройденных миссий появляется странное, необъяснимое, иногда тревожное, разъедающее изнутри шестое чувство. Некоторые высшие чины были еще молодыми, но талантливыми, к сожалению они не обладали этой чуйки, исходили они из своего разума и логического мышления. Другие, старички, нервно озирались. А вот среди младшего состава было страшное желание бойни, это было жажда битвы, жажда показать себя, сильное желание не закончить войну, а победить, доказать свою правоту, все эти эмоции сливались в жуткие эманации, ставшими неосознанным общественным яки.

Протяженность леса было около десяти километров, не такой большой, как жители Огня привыкли, но достаточный для того, чтобы раскинуть бойцов по полю и устроить большую заварушку, не свойственную шиноби.