Наружка. История спецслужб

В восьмидесятых годах, как известно, КГБ не только шпионами занимался. Под опекой были также инакомыслящие. Однажды приходит информация, что группа диссидентов хочет провести демонстрацию в количестве 8 человек.

По тем временам злодейство неслыханное. С момента получения этой информации стали этих восьмерых «пасти». И была среди них особа молодая да наглая. Почувствовав «хвост» стала она от него бегать, благо силы были да сноровка спортивная. И по улице, и по метро. С поезда на поезд перепрыгивала, по эскалаторам вверх носилась.

А работали в те годы в «наружке» люди солидные. Многие в возрасте. Не по силам им такие марафоны. Набрали команду из молодёжи, да и та к концу дня «язык на плечо». Но была в бригаде дама. Мария её звали. Спортивная и дородная. Кожаное пальто в обтяжку — ну девушка с веслом из Парка Горького однозначно. И началось. Та вверх по эскалатору — наша не отстает. Просто бег с препятствиями. Но всему приходит конец.

И вот, сбежав в часы пик по эскалатору на станции Площади революции, фактически оказались в тупике. Помощь не подтянулась, и потому Мария, можно сказать, лицом к лицу со своей подопечной. Прижала она своей кожаной грудью диссидентку, да последнее предупреждение ей на ухо шепчет: «Если ты ещё…»

После этого происшествия диссидентка бегать перестала. И вообще, говорят, пошла на исправление и не безобразничала. В демонстрации несанкционированной, конечно, не участвовала, и правильно сделала. Окончила институт, вышла замуж и ребенка родила.

Когда случилась перестройка, депутатом Государственной Думы стала, обличительные либеральные речи с трибуны скрипучим голосом произносила…»

Ещё одна жизненная история, рассказанная бывшим сотрудником «семёрки» газете «Сегодня»:

«КАК РАЗВЕДЧИКИ НЕЩАДНО АМЕРИКАНЦЕВ ИЗБИВАЛИ

В 1970-х годах в Новосибирске проходила фотовыставка американцев, что по тем временам была большая редкость. Тем более в городе, где филиал АН СССР и много закрытых учреждений. Американцам составили несколько маршрутов, по которым (и только) они могли перемещаться. Сначала так и было.

А потом они стали бывать и в других местах. Тогда КГБшная наружка (она их всё время водила) получила команду — если поймают гостей вне маршрута, нещадно… бить! Так и поступали.

Били действительно беспощадно, вплоть до попадания в больницы, сваливая на хулиганов. Двух-трёх «отоварили», остальные поняли, что безопасность гарантирована только на маршрутах. Били сами разведчики, никого к этому делу не привлекали — там ребята были здоровенные и подготовленные.

Бывало и так. Объект «забодал» наружку тем, что крутился, пытался сбросить хвост… Тогда к нему подошёл в метро (это уже было в Киеве) разведчик и сказал: «Если не перестанешь крутиться, толкну и загремишь на рельсы. Случайно! Понял?»

Тот ответил, что, мол, всё понял. Тогда разведчик усилил нажим: «Теперь езжай домой и скажи сейчас, когда будешь выходить, чтобы мы там не торчали всю ночь. Мы тоже люди». Объект испугался и согласился…»

2.7. Мемуары «топтунов»

Анатолий Спраговский

Сохранились воспоминания бывшего сотрудника МГБ с 1947 года Спраговского Анатолия Ивановича, который в своей книге «Записки следователя КГБ» описывает начало своей службы в спецшколе № 401 в Ленинграде:

«Я был зачислен на курс наружной разведки… Причём в зависимости от качества подготовки устанавливались категории — разведчик, разведчик 2-й категории, разведчик 1-й категории, старший разведчик, начальник группы, затем начальник отделения разведки и т. д. В системе госбезопасности действовали целые управления наружной разведки, а в краях и областях — отделы.

В Москве, например, при центральном аппарате в 1948 году численность работников наружной разведки доходила до нескольких тысяч человек. Под наблюдение брались не только советские граждане по заданию оперативных отделов, но почти все представители иностранных посольств и прибывшие в СССР иностранцы.

По окончания Ленинградской школы мне довелось работать в Москве в 1946-м году в качестве разведчика 1-й категории. Поэтому я знаю, как подвергались слежке и иностранцы, и советские люди.

Деятельность НН целиком была подчинена интересам служб Центрального аппарата. Чему учили в Ленинграде? Прежде всего, умению владеть оперативными средствами ведения наружного наблюдения — знать способы секретного фотографирования объекта наблюдения. Тогда в качестве таких средств широко использовались портфели с вмонтированным фотоаппаратом, книги, тросточки с «миноксом», пуговицы пиджаки или пальто, к которым пристраивался объектив, и другие приёмы.

Разведчик обязан был знать радиопередающие устройства и применять их в ходе наблюдения. Спецжилеты надевались на себя, и так осуществлялась радиосвязь между разведчиком и центром. Во избежание расшифровки в расчете на объект наблюдения широко использовались средства маскировки.