Нарвское шоссе

О голоде я уже забыл, меня охватывает нетерпение – скорее бы к доту. Может, меня все же поставят к пулемету, а не к двери или вентилятору? Хотелось бы. А у кого бы попросить, чтоб туда поставили? Если нас в дот всем взводом поставят, и помощником будет тоже Волынцев – ну, знамо дело. А если там будет другой начальник? Он-то может и отказать…

Снова двигаемся по опушке леса. Впереди видна дорога, выходящая из той деревни на запад. А впереди нас – тоже дорога, которая идет на пересечение с первой дорогой. А там, где они пересекаются, какие-то строения, но издалека не разобрать какие.

Скашиваю глаза вправо и вижу торчащую из небольшого бугорка танковую башню. Такую, как я видел до этого на БОТах, в которых мы диски снаряжали. Точно! Мы явно близко! Колонна поворачивает еще круче влево. Интересно, мы уже пришли или нет? Мне весело, и я совсем не думаю о том, что, может быть, немцы уже близко. Может, даже в нескольких километрах.

Предчувствие меня обмануло. Нам действительно пришлось идти еще далеко. Оказалось, мы шли по дороге, которая соединялась с Нарвским шоссе. На нем была довольно большая деревня Дубровка. Вскоре мы ее тоже увидели, совсем скоро после этого БОТа. А за той дорогой, по которой мы шли сначала, были наши доты. Только занимать их нас не направили. А еще дальше была старая граница. Там, впереди, за дотами, в каком-то километре от нас.

Я несколько раз ездил по Нарвскому шоссе, но с тех пор сильно много изменилось. Оно стало совсем другим, вот этого поселка уже не было, и граница ушла в сторону Нарвы. Теперь, то есть в моем времени, Ивангород был не эстонский. Поэтому доты строили бы уже подальше, если б это надо было. Дальше мы шли по полям вдоль этой Дубровки, потом дошли до хутора Артемьево, а вот возле него и был конец нашему переходу. Там нас ждали чай и новости.

Новостей было много, в том числе и та, что мы разделились. Восемь человек оставались в этой точке, остальные уходили, в том числе и Волынцев. Мы остались, а они двинулись дальше на север. Наш новый комендант сказал, что там есть точки, вот, видимо, туда они и направлялись. А нас ждало много работы. И – с запада погромыхивала канонада.

Нынешним комендантом дота (он же командир взвода) был младший лейтенант Волох. Еще в нем были два кадровых начальника пулеметов и еще один боец. А остальные должности заняли мы. Островерхов стал помощником коменданта. Коля из Вятского края – наблюдателем. Паша Черный – на насосе охлаждения, Моня – дверным. А я – вторым номером на правом пулемете. Мити с нами не было – он ушел с группой Волынцева. Куда ж его, бедного, теперь денут? Останется он при Волынцеве для окончательной шлифовки или его передадут какому-то другому сержанту? Кто знает…

Думаю, что в распределении нас по должностям не обошлось без Островерхова. И не могу не признать его справедливости. Паша Черный – он немного тугодум, но очень сильный. А работа на насосе требует недюжинной силы и выносливости. Я бы на этой должности выдохся быстрее. Моня – должность дверного ведь только кажется такой простой, как мычание. А на самом деле это должность по прикрытию нашей спины. Вот сколько я смотрел американских фильмов про полицейских, так там копы прямо-таки делят своих коллег на надежное прикрытие своей спины и не очень. Вот Моня – надежное прикрытие спины. Правда, американские копы иногда говорят не про спину, а про другую часть тела. Но эта другая часть тоже нуждается в надежном прикрытии. Она ведь тоже не чужая, и новую со склада не выдадут. Что касается меня – а сам я? Что увидел во мне Островерхов, порекомендовав на ответственную должность? Должно быть, что-то хорошее есть. Так что придется оправдывать доверие. То, что у Коли глаза не хуже бинокля – это я уже рассказывал. Жалко, что взвод разделился. А вот отчего это так? Эта мысль одолевала не только меня, ее озвучили Моня и Коля Ручьев в вопросе коменданту. Волох нам разъяснил, что боец не должен подвергать обсуждению приказы командования, ибо тому видно лучше подчиненных. А в данном случае командование видит, что рота имеет структуру, созданную под новые сооружения. Но приходится занимать старые доты, штаты гарнизонов у которых другие. Поэтому приходится перекраивать подразделения.