Нарвское шоссе-2

  Я уже привык, да и мне говорили повоевавшие, что пережитое еще долго приходит в сны. Хотя, конечно, странно, что не вспоминается, как я бил немца лопаткой по шее или как рядом со мной умирали товарищи. Зато пулеметные ленты и разрывы гильзы в пулемете всплывают регулярно. Неужели отрыв дульца гильзы для меня был страшнее падающих на голову мин и бомб? Или мозги работают немного не так, как мы думаем об этом?

  Подумав так, я снова заснул, и мне опять приснился август под Кингисеппом. На сей раз переправа через Лугу, плеск воды, тревожное всматривание в небо, не летят ли немцы, и оставшийся сзади левый берег, на котором остались мои товарищи, и с ними весь батальон. И река стала границей между жизнью и смертью. Я оказался на правом. Но вот что еще странно-я не помнил, что смотрел на левый берег, пока плыли или с другого берега.На соседа с перебитыми ногами-это помню, на эстонское оружие у солдат вокруг-да, точно, в небо-этого тоже сколь угодно, и не один я, а вот на левый берег-нет. Наверное, так и было, я ведь не воспринимал отбытие к медикам, как уход навсегда. Думал, что полежу несколько деньков и вернусь обратно.Потому и вряд ли глядел назад, как в последний раз. А то, что батальон остался там и явно погиб-я о том узнал позже. А осознал это не головой, а душой -еще спустя время. __________

  В общем, встал я смурной и не выспавшийся. Но на вопрос Наташи, что это со мной, свалил все на кота-дескать, рыжая зараза спать мешала и не один раз будила. Наташу он тоже разбудил, поэтому звучало все правдоподобно.

  Мы дождались явления Славки с семейством, вручили им рыжую бестию и распрощались с животным. Мне показалось, что у него слегка затравленный вид, потому как отдохнувшие за границей детки его затискали. А он целую неделю от такого отдыхал. Но ничего, пусть привыкает заново жить с хозяйскими детьми.

  Славка надолго не задержался. От Финляндии он был, как всегда, в восторге, обещал как-то вдумчиво побеседовать о впечатлениях. Сейчас он не может, потому как его вызывают на работу из-за какого-то ЧП (собаки, в воскресенье!), сейчас малышню обратно домой закинет и отправится разгребать случившееся.

  Уборку Наташа запланировала на завтра, потому мы отправились в гипермаркет закупать продукты на неделю. После чего Наташа молнией(это означает- не дольше часа) пробежалась по магазинам,а я ждал ее и с планшета читал книгу. Планшет имел маленький экран, потому я с него читал художественные книги, а богато иллюстрированные, вроде книги о Кронштадте,- дома, с порядочного монитора.На сей раз читал я детектив Макбейна, поэтому не отрывался до самого прихода жены. Все, пошли, эх, дубинушка, ухнем, относя сумки к маршрутке. Будь груз поменьше, можно было бы и пешком пройтись, но шесть пакетов...И те не пустые.

  День прошел достойно, а вот вечер вышел испорченным. У меня резко упало настроение, и кто знает отчего. Я чувствовал какую-то глухую тревогу и беспокойство и не мог ничего нормально делать. Брал книгу и откладывал, смотрел телик и уходил от него, компьютер вообще не смог использовать. Словно меня завтра ждала какая-то страшно неприятная вещь, я ждал ее и оттого томился, и не мог ни к чему руки приложить. Причем это была явно особо крупная гадость, сравнимая с посадкой в тюрьму. Конечно, этот вывод был притянут за уши. Но я так прикинул и вывел, что меньшее у меня бы такой тоски не вызвало. Наташа это увидела и захотела узнать, в чем дело.Но я ей сказал наше внутреннее слово, обозначающее, что меня сейчас лучше оставить в покое. Я просто по себе знаю, что если меня в нехорошем настроении начать зацеплять, то могу и лишнего сказать.Поэтому лучше я буду сидеть в уголочке или бегать из комнаты в комнату, пока не пройдет гадость на душе. Но пока не проходило, а даже, наоборот, напряжение нарастало.

  Успокаивающих таблеток я не пил никогда. Мысль об алкоголе я обдумал и решил, что не надо. Тем более завтра утром на работу. Я-то не шофер, но и мне проблемы с начальством ни для чего. Жаль, что у нас не дровяное отопление. Я бы сейчас, наверное, переколол все, что можно. И кота забрали. Может, он бы вытянул из меня раздражение и стресс. В итоге я сказал Наташе, что посижу на лавочке у подъезда, оделся и вышел. Пока спускался, подумал, что зря пошел. Буду сидеть там, наливаясь раздражением, а потом ко мне кто-то подойдет и скажет нечто, так еще и обижу. Но, с другой стороны, если я Наташе что-то злое скажу-это же хуже, если кто-то пьяный по шее заработает за трепание языком не по делу.

  Нет, все равно плохо.Заберут меня в полицию и будет все равно Наташе стресс. Но что тогда делать? А вот не знаю. И так плохо, и так не лучше.