4-я ВА уходила на земли, переданные Польше, и с ней наш полк. Последним местом базирования полка был городок Швейдниц. Оттуда летный состав полка улетел в Москву, чтобы участвовать в Параде Победы, а я осталась с наземным эшелоном. Зато Вершинин позволил мне привезти маму. Моя мать – учительница русского языка, впервые летела на самолете, на транспортном «Дугласе». Она была в восторге. Съездили мы с ней в Берлин, обе были потрясены увиденным, но она, конечно, больше…
Постепенно в армии началась демобилизация женщин, сначала сержантского состава, потом офицерского. Некоторые однополчане побывали дома, посмотрели, как идет жизнь, волнения улеглись, и месяца через два-три после окончания войны почти весь состав полка был демобилизован. А полк не расформировывали, так как гвардейскую часть мог расформировать только главнокомандующий.
Поэтому не демобилизовали Бершанскую, меня, Рачкевич и еще человек десять, которые пока не определились.
В Швейднице был устроен прощальный вечер. Вершинин вручал нам последние ордена, желал успеха в мирной жизни. Мне он пожелал иметь семерых детей. Шутил и с другими. Было трогательно, и торжественно, и немного грустно. И не было чувства расставания. У всех уже были свои заботы, мысли были далеко, у себя дома. Тогда мы не представляли, что будем вспоминать полк так, как вспоминали после. Хотелось домой. Бершанская пожелала счастливого пути…
Но мы еще оставались. Я готовила документы к сдаче в архив, а знамя – в Музей Советской армии. И только 15.10.45 года директивой начальника штаба Красной армии № ОРГ/10–14080 46-й гвардейский Таманский Краснознаменный ордена Суворова III степени ночной бомбардировочный авиационный полк был расформирован. Личный состав демобилизован…
В разные концы нашей огромной страны разъехались боевые мои подруги. На последнем собрании мы договорились ежегодно 2 мая в 12 часов встречаться в Москве, в сквере около Большого театра. Мы с Аней Елениной наметили эту дату и время встречи, еще когда воевали на Тереке… И встречаемся уже больше пятидесяти лет, а иногда по торжественным датам собираем однополчан со всей страны. У нас действует Совет полка. Сначала его председателем была Бершанская, затем Амосова, потом Акимова, а последние несколько лет – Надя Попова.
Жизнь однополчан сложилась по-разному: кто-то вернулся к прежней работе или в прежние вузы, кто-то уже не смог продолжить старое дело по состоянию здоровья или по иным причинам, но это уже другие истории.
Война сильно изменила меня. Научила никого не бояться, верить в то, что ты в жизни все можешь, научила ценить время и умело распределять свои силы, научила ценить доброту и дружбу, верить людям, всегда стараться помочь другому и никогда не забывать то зло и жертвы, которые несет война…
А пока жить по первой заповеди нашего полка: «Гордись – ты женщина!»
Спустя много лет после окончания войны нас все еще преследовали сны о войне. Наташа Меклин говорила, что сны были цветные: лучи прожекторов шарили по лицу, а внизу костры от горящих самолетов… А мне снились перебазировки. Снова война, где-то близко немецкие войска… надо собирать летчиков, надо срочно переезжать, нет машин… и самое главное: у меня два маленьких сына и я не знаю, что с ними делать… Я просыпалась с трясущимися руками.
Три года наш полк воевал на разных фронтах Второй мировой войны. В 1943 году ему было присвоено Гвардейское звание, за освобождение Тамани – наименование Таманского, за освобождение Феодосии полк был награжден орденом Красного Знамени, за бои в Белоруссии – орденом Суворова III степени. Полк получил 22 благодарности Верховного главнокомандования, и 8 раз Москва салютовала частям, среди которых называлась часть подполковника Бершанской…
В поселке Пересыпь рыбаки поставили памятник нашему полку.
За три года боев полком совершено 24 тысячи боевых ночных вылетов, более 3 тысяч тонн бомб сброшено на врага. 23 девушкам присвоено звание Героя Советского Союза (пяти из них посмертно), двум присвоено звание Героя России. Вот их фамилии:
вылета
(посмертно)