Нас не существует

– Может, она решила нам ничего не показывать? – с надеждой предположила Наташа.

Вместо ответа Кир выбил тоненькую фанеру пинком.

Внутри сарай был забит всякой рухлядью: повсюду валялись разбухшие от влаги деревяшки, прогнившие остовы кроватей, согнутые столовые приборы, тряпки, коробки. Мусор возвышался мертвыми кучами.

– Как тут найти чьи-то кости? – ужаснулась Наташа.

И услышала шелест ветра: «Помоги… Они там… Левее…»

Тело пронзила невидимая стрела. Пальцы сами потянулись к груде хлама. Кир хотел отстранить Наташу, но та намертво вцепилась в ржавый костыль, которым принялась ворошить вещи. После, забыв обо всем, разрывала кучу голыми руками. Кира она не слышала – его голос потонул в пустоте.

– Тут.

И она с натугой выудила наружу холщовый мешок. Тяжелый до невозможности. Наташу передернуло от мысли, что там находятся чьи-то останки.

– Уверена?

Кир был мрачнее тучи.

– Проверять не хочется. – Губы изогнулись в подобии улыбки. – Надо копать яму?

Наташу бы не удивило, если б Кир всучил ей лопату. С него станется.

– Уже выкопал, пока ждал тебя, – успокоил мальчик. – Таш, ты можешь не принимать в этом участия…

– И не стану. Лучше посижу… У входа… Ладно?

– Хорошо. – Кир с трудом забросил объемный мешок за спину. – Прости меня, я не думал, что… она выберет тебя.

– Угу.

Шатаясь от усталости, Наташа подошла к воротам, где плюхнулась прямо на песок и свернулась в клубок. В душе было пусто. Глубокие вздохи не помогали вырвать из легких засевшие там колючки. Губы пересохли, руки саднило. Ныла и прижатая к животу нога, и спина, и, что хуже, сердце. Образ вытьи прочно засел в памяти, ее крик звучал в ушах осязаемо и четко.

Духи – не выдумка. Они существуют. Они рядом.

– Никаких больше привидений, – подытожила Наташа, погружаясь в спасительный сон.

Глава 5 Домовой и прочая домашняя нечисть

Утро началось с целой палитры звуков. Справа, за окном, возилась малышня; сверху раздавался топот дедушки. Перекрикивались соседки. Лаяла собака, ей отзывалась другая, вдали. Щебетали птахи. Затарахтел старенький трактор (лет ему было больше, чем Наташе). В Камелево закипала жизнь.

Девочка, не разомкнув век, ворчливо фыркнула и перевернулась на другой бок.

Кар-кар.

Придавила голову подушкой.

Трых-трых. Чирик-чирик. Ур-мяу!

Заткнула уши пальцами. Безрезультатно.

– Шмотри, куды преш-шь! Понакупили дребезжалок! – ругалась баба Клава из соседнего дома. Старушка она была крайне ворчливая, и раздражало ее все вокруг. Она намеревалась догнать велосипед, чтобы накостылять его владельцу (о чем кричала во всеуслышание), но тот благополучно смылся. Вдали разносился лишь глумливый звук звонка.

Тын-тын-тын.

На кухне под бурчание радиопередачи гремела посудой бабушка.

«Встаю», – решилась Наташа, потирая глаза кулаками.

Что-то в привычном действии было иначе. Она уставилась на царапину, тянущуюся от ладони до самого локтя.

И она все вспомнила. Непроглядную чащу, звездную ночь, мрачные комнаты. Духа.

Пружины надсадно скрипнули, когда Наташа вскочила с кровати.

– Где же, где же, где же? – как заведенная повторяла девочка, вываливая на пол содержимое рюкзака, которое падало и раскатывалось во все стороны.

Тетрадь нашлась последней, а в уголке седьмого листка был криво нацарапан стишок для призыва домового. Не оставалось никаких сомнений. Все взаправду.

Наташа замерла. Быть такого не может. Ей почудилось! Она и проснулась не у больницы, а в родной постели. Правда, проснулась одетая…

Точно! Кир ее с трудом добудился – девочка недовольно мычала и пихалась всеми конечностями, – затем проводил до дому, а там она на автомате залезла под одеяло и утонула в долгожданных сновидениях.

И что делать с новыми знаниями? Куда их применить?

В комнату прокрался сладковатый аромат Наташиной любимой манной каши. Сдобренной малиновым вареньем, вкусной-вкусной – такую умела готовить только бабушка, потому что у мамы всегда получалась не каша, а сборище комочков. Желудок напомнил о себе урчанием. И не оставалось ничего, кроме как переодеться в рубашку с длинным рукавом, спрятать руки в карманы и шагать в кухню.

– Доброе утро.

Меж бровями Раисы Петровны залегла складка.

– Как спала? – В вопросе чувствовалась ирония.

– Как убитая… – ничуть не соврала усевшаяся на привычное место у окошка Наташа. – Чего с тобой, баб?

– Напомни-ка мне, с кем вчера гуляла? – в лоб спросила бабушка.

– С Димой.

Тут-то, по тому, как губы бабушки поджались в тонкую ниточку, Наташа и почуяла подвох.

– Наташ, – Раиса Петровна вздохнула, – Дима приходил вечером и справлялся о твоем самочувствии.

– И что ты ему сказала?!

– Что спишь. – Наташа не успела поблагодарить, потому как бабушка суровым тоном продолжила: – А теперь я хочу знать, где ты разгуливала этой ночью.

– Я действительно гуляла… С мальчиком.

– С каким?

– Вы незнакомы.