Нас просто не было. Книга первая

— Доставал, конечно! Пачками!

— Заткнись! — беззлобно огрызнулся он, и я почувствовала, как его пальца оттягивают край платья в сторону. О, черт. Я спокойна и холодна. Я огромный, белый, древний и просто капец какой спокойный и равнодушный ко всему айсберг.

— Ничего себе! — присвистнул он, — здесь не просто заело, а намотало так, что и не разберешь ничего. Это как так надо было умудриться?

— Я задумалась.

— Задумалась? Если не секрет о чем ты там таком думала, чтобы вот так накрутить?

Вместо ответа с губ сорвался только нервный смешок. Ага, сейчас, так я тебе и сказала!

— Выдохни! — отдал он очередное распоряжение, и я полностью избавила свои легкие от воздуха, втянула живот, так, что он чуть ли ни к позвоночнику прилип, и почувствовала, как между тканью и кожей скользнули его пальцы.

Зажмурившись, что было сил, вцепилась одной рукой в подоконник, второй удерживая платье на груди.

Блин, кто-нибудь умеет контролировать эти проклятые мурашки??? Научите меня, пожалуйста! Что угодно отдам, лишь бы сдержать их.

Артем сосредоточенно ковырялся с молнией и, несмотря на то, что ткань для удобства была оттянута до предела, время от времени я все-таки ощущала легкие касания. Тело моментально реагировало, словно электрический разряд пробегал. От спины, вдоль по позвоночнику, скрываясь в волосах.

Предательские мурашки пробегали по спине, перекидываясь на обнаженные плечи. Ой, мамочки, пусть он ничего не заметит, пожалуйста.

Дышать боюсь. Мне кажется, что каждый мой рваный вздох раздается эхом на всю комнату, поэтому дышу, по чуть-чуть набирая воздуха и медленно, сквозь зубы выдыхая.

Да, сколько можно там ковыряться?! Мне уже рычать хочется, кусаться, царапаться, закричать, что бы вырвал эту молнию с мясом, плевать уже на это платье, хочу, чтоб все поскорее закончилось, пока еще есть силы держать себя в руках.

Легкие редкие прикосновения сводят с ума, и одна мысль о том, что мы здесь вдвоем, заставляет закипать кровь. Ведь стоит только протянуть руку и все. Здесь нет никого кроме нас. Он рядом, так близко, что я чувствую его каждой клеточкой. Если развернуться, заглянуть в зеленые глаза и сделать шаг навстречу, то… Но я гоню все мысли прочь, продолжая цепляться за спасительный подоконник, как будто он может меня спасти, вернуть душевное равновесие.

— Выдохни, — еще раз требует он, и у меня от одного тембра голоса перед глазами темные круги начинают плясать. Собрав всю выдержку в кулак, еще раз полностью выдыхаю, чувствую, как он крепко берется обеими руками за ткань, натягивает, а потом резко дергает. Раздается легкий щелчок и плен платья, сдавливающий мою талию, ослабевает, пропадает, так, что я еле успеваю плотнее прижать его к груди.

— Ну, все, готово! — как ни в чем не бывало, произносит он.

— Спасибо, — ответ получается тихим, сдавленным, на выдохе.

Низко опустив, голову торопливо его обхожу, не в силах поднять на него глаз. Чувствую, что он смотрит на меня пристально, пронзительно, и от этого только плотнее прижимаю к себе коварное платье.

Чувствуя кожей его взгляд, направляюсь в другой конец гардеробной, там у меня раздел платьев. Сейчас возьму первое попавшееся и все.

С дыхание справиться не получается. Глубокое отрывистое, грудь тяжело вздымается и опадает, и я вынуждена кусать губы, чтобы хоть как-то сдержать себя.

Стою перед целой шеренгой, висящих на плечиках платьев и не могу ничего понять. Какие-то разноцветные, пестрые пятна перед глазами и не более того. В голове нет ни одной мысли, что же выбрать. Растеряно, ничего не соображая, перевожу взгляд с одного на другое и обратно.

В ушах кровь шумит, отдаваясь эхом в груди, и невыносимой, почти болезненной истомой внизу живота. Хочется сесть в уголок, обхватить себя покрепче руками и сидеть не шевелясь, пока это безумие не отступит. Или забраться под ледяной душ. А еще лучше, просто набраться смелости и развернуться к нему лицом.

Взгляд цепляется за что-то зеленое.

Зеленый цвет успокаивает, умиротворяет, поэтому, не раздумывая, тянусь за ним.

Мои пальцы сжимаются на вешалке, и практически в тот же миг их накрывает теплая ладонь Артема.

Сердце подпрыгнуло кверху, а потом сорвалось вниз. С судорожным вздохом отдернула руку, прижав ее к себе, и отступила в сторону, только тут осознав, что он стоит прямо за мной. Настолько близко, что я чувствую тепло от сильного тела.

Как он подошел так тихо?? Я ничего не услышала. Да я вообще ничего не слышу, за этим нескончаемым шумом крови в висках.

Зорин спокойно вешает платье обратно, но не отходит от меня:

— Кристин, — слышу его тихий, напряженный голос.

В ответ молчу, замерев, словно неживая кукла.

— Кристин, повернись ко мне, пожалуйста, — еще раз просит Артем, и я чувствую, что меня просто ломает от его тона. Как заведенная отрицательно мотаю головой, отказываясь поворачиваться.

Зорин так и стоит сразу за моей спиной, я чувствую его дыхание на своем плече и жмурюсь еще сильнее. Понимая, что пропала…