Нас возвышающий обман (СИ)

- Что, для твоих деревянных ушей я выразился слишком резко?

- Ну знаете!

Тонкс потянула вскочившего было Доусона за рукав.

- Гектор, не надо…

Блэк, впрочем, уже потерял к нему интерес.

- Старик совсем спятил? Бросил школу, бросил Гарри!

- В Азкабане от него не много было бы пользы для твоего Гарри.

- В Азкабане? Все настолько серьезно?

Грюм поглядел на Люпина и вдруг побагровел.

- Да, вашу мать, настолько! Вы думали, я шутки шутить пришел? Я, утопи вас всех кельпи, похож на сраного клоуна?

Мэгги застыла с грязными чашками в руках.

- Что произошло, мистер Грюм, сэр?

- А еще говорят, от любви глупеют… – хмыкнул Грозный Глаз.

В его взгляде впервые за то время, что Доусон знал его, мелькнуло что-то похожее на одобрение.

Тонкс пошла красными пятнами.

- А произошло то, что ваш обожаемый Поттер собрал кучку таких же, как он, обалдуев, чтобы учить их защите от темных сил. Уж не знаю, чему он их там выучил…

- Гарри! – Сириус сиял. – Гарри – настоящий герой! Он не стал мириться с диктатурой этой ведьмы Амбридж и сплотил вокруг себя верных друзей. Джеймс поступил бы так же!

- Догеройствовался твой Поттер до того, что их накрыли, а Дамблдору пришлось срочно уносить ноги из Хогвартса.

- Почему?

- Потому что у Поттера хватило ума назвать свою веселую компанию «Отряд Дамблдора». Амбридж полминистерства подняла, Фадж, как всегда, в штаны наложил, ему и без того всюду заговоры мерещатся.

- Значит, Дамблдор удрал и оставил Гарри одного с этой чокнутой жабой Амбридж и с этим садистом Снейпом?!

- Сириус, Гарри не один. Минерва…

- Минерва? Не смеши меня, Римус!

- Вот и попрактикует защиту. Он же у нас герой.

Сириус едва сдерживался.

- Где Дамблдор?

- У нас в доме.

Сириус поглядел на Грюма, потом на Мэгги, словно только сейчас начиная что-то понимать.

- И я тебя в гости не приглашал. Так что можешь написать ему письмо и высказать все свои претензии.

- Мистер Грюм, сэр… простите… но как же теперь с собраниями Ордена?

- Тролль дери, ты меня сегодня радуешь, Доусон! Как только Дамблдор сможет выбраться сюда, будет вам собрание. У нас с Мэг вы не поместитесь. Если будут какие-то срочные новости, Альбус пришлет Фоукса. А пока все продолжают заниматься своими делами. Дежурств никто не отменял.

Селена слышала, как Сириус насмешливо фыркнул, но так и не повернулась. На Мэгги тоже не могла смотреть. Видела только, как мелькают в ее худеньких пальцах причудливые завитки герба Блэков: она вытирала тарелки и расставляла их на полке. Изящный фамильный фарфор – чужой, как и все в этом огромном, мрачном доме. Есть ли здесь хоть что-то, что принадлежало бы ей? Даже Сириус думает только о Гарри.

- Мне от Аластора тоже достается… – Хрупкое плечико придвинулось ближе. – На днях задержалась после занятий в аврорате, так он весь вечер орал, что не намерен разыскивать меня по всему Лондону и собирать мои остатки в спичечный коробок… Он тоже бывает невыносим.

Сияющий взгляд противоречил словам.

- Думаю, мистер Блэк просто слишком волнуется за Гарри. Когда все закончится…

Селена наконец смогла поднять глаза.

- Спасибо, Мэгги. За посуду и… за поддержку.

Может быть, эта девочка права. Когда все закончится… Но когда все закончится?

====== Глава 15. ======

Он не любил видеть сны. Это было сильнее его, сильнее страха, сильнее боли... Ведь когда-то они были так желанны. Мать всегда дарила ему это маленькое бегство от реальности — его собственные миры, где он был тем, кем хотел. Потом он и сам стремился обрести силу во сне. Там с ним всегда была та, которую он любил сильнее всего. Даже после их ссоры. Даже после ее замужества. И даже после ее смерти... Это было самое ужасное. Теперь он всегда опаздывал: каждую ночь он не успевал ее спасти. Его надежды разбивались вновь и вновь. Хотя за столько лет даже надежд не осталось. Обреченность... Да, именно так. Он обречен приходить поздно, находить свою погибшую возлюбленную, баюкать в объятиях ее тело, тщетно пытаясь сохранить в нем остатки тепла. Поздно... Он научился убегать, выпивая зелье, которое дарило ему пустоту — забытье без сновидений. И лишь когда тоска и одиночество становились невыносимыми, он разрешал себе увидеть свой кошмар — еще раз прикоснуться к телу, все еще хранящему частичку ее света, ее души. Чтобы проснуться от собственного крика и понять, что он все еще жив.

В ту ночь он не хотел видеть сны. Закрыть глаза и уйти из этого мира до следующего утра. Выключить себя, запереть свое подсознание на сотни замков. Глоток зелья, еще и еще — до дна, до последней капли. Холодная постель, жесткая подушка... И сон. Другой сон.

Он видел другую женщину. В первый раз за долгие годы он видел другую женщину, прорвавшуюся через плотную завесу магического тумана, который зелье впускало в его голову. Селена... Она стояла на берегу озера.