Нас ждут

Записал я всю эту историю, потом к Дзыне пошёл, всё-таки он мой друг!

Дзыня сидит на балконе, на солнышке греется.

Потом прилетела птичка, пенсию ему принесла. Сходили мы с ним в магазин, купили чаю, варенья.

Потом пили на горячем балконе чай с вареньем.

Оса залетела в банку на одно звонкое, гулкое мгновенье и снова беззвучно улетела по ветру.

НАС ЖДУТ

1. ДЕНЬ ПРИЕЗДА

Эта история случилась со мной после четвёртого класса: кончились уроки, начались каникулы. Месяц я проболтался во дворе, потом родители собрались на юг, а меня решили не брать.

— Нет уж, — зло говорил отец. — Если мы возьмём его с собою в Крым, получится, что всё как бы нормально, хороший мальчик после трудного года едет восстановить свои силы, однако всё это не так — мальчик наш вовсе не так уж хорош, наоборот — это ленивое, нахальное существо, не желающее понять, что, если он так будет учиться дальше, его ждут самые плачевные результаты.

— Но если он останется в городе, — говорила мама (а я, стоя у двери, слушал их разговор), — со своими дружками Дзыней и Гагой, то вряд ли он сделается за это время лучше, скорее, наоборот.

— Ничего, бабушка присмотрит за ним. Главное, чтобы он не думал, что в любом случае, как бы он ни учился, его ждут удовольствия и родительская любовь. Пусть поймёт, что от него самого зависит, какая будет у него жизнь.

Честно говоря, я был ошарашен. Я уже приготовил всё для подводного плавания: маску, трубку, ласты. Я уже представлял, как, глядя вниз, в зелёную прозрачную воду, плыву вдоль скал; волны, подходя к берегу, поднимают меня; ярко-оранжевые водоросли на уходящей в бездну скале развеваются, как волосы; зелёные, красные и пёстрые рыбки что-то выклёвывают среди приросших острых ракушек.

Больше всего на свете я любил эти проплывы: долго плывёшь, любуясь подводным миром, потом, доплыв до большого плоского камня, выбираешься на него, прижимаешься к его горячей шершавой поверхности, становится тепло и уютно. Потом, согревшись, снова соскальзываешь с камня в воду и плывёшь дальше.

Всю зиму я ждал этого счастья — и вот из-за каких-то несчастных двух троек в году всё рухнуло.

Беда в том, что мои друзья Гага и Дзыня тоже уезжали, правда, не на море, а в деревню. Дядя Дзыни и Гаги (они братья) работает в колхозе конюхом, и они летом скачут на лошадях, купают их в речке, ловят рыбу и собирают грибы.

Один только я, несчастный, останусь в городе! Если отец хотел меня наказать и огорчить, то это ему удалось. Неизвестно только: буду ли я после этого лучше учиться?

Но, к счастью, жизнь часто оказывается не так сурова, как мы думаем. Чего-то ждёшь, это не сбывается — но зато вдруг получается что-то другое.

За два дня до отъезда родителей, часов в пять утра раздался громкий звонок, и по надтреснутому, сиплому голосу я сразу же узнал дядю Кадю, маминого брата. Он был гидростроитель, всё время пропадал на каких-то дальних стройках, а сейчас возвращался с юга после отпуска.

И за завтраком вдруг неожиданно возникла идея: дядя Кадя — до самого конца каникул — берёт меня с собой, на свою стройку. Мама согласилась не сразу, но отца эта идея вдохновила, он сразу же с наслаждением представил себе, как я на суровой сибирской стройке, занимаясь физическим трудом, перевоспитываюсь на глазах, становлюсь серьёзным, трудолюбивым.

Лично меня, не скрою, больше заинтересовали рассказы дяди Кади о замечательной рыбной ловле в тех местах, об охоте на медведей и кабанов.

Я подумал, что медвежья шкура над моим диваном украсила бы мою скромную комнату и, главное, значительно бы повысила мой авторитет среди одноклассников.

— А когда ехать? — спросила мама.

— У меня на послезавтра билет, — сказал дядя Кадя. — Думаю, и ему надо постараться взять на этот же рейс.

— А сколько стоит туда билет? — поинтересовался папа.

— Детский? Что-то рублей около сорока, — ответил дядя Кадя.

Отец слегка поморщился: билет в Крым стоил дешевле, так что моё трудовое воспитание обходилось моим родителям не так уж дёшево. Я это и сам не раз уже замечал: хочешь кому-то сделать неприятное и вдруг неприятность эта достаётся тебе.

— Может быть, всё-таки в Крым? — с надеждой проговорила мама. — Там тоже, наверное, можно найти что-нибудь: работать на виноградниках, на винодельческом заводе.

— Этого только ему не хватало! — усмехнулся отец. — Нет, он поедет на стройку, чего бы это мне ни стоило! Судьба моего сына мне дороже каких-то сорока рублей.

— Но ведь нужен и обратный билет, — сказал я. — Или ты надеешься, что обратный не понадобится?

— Не говори ерунды! Деньги на обратный билет будут высланы тебе.

— Замечательно! — сказал я. — А там я отлично смогу прокормиться охотой на кабанов.

— Да! Если нужно — и охотой! — неожиданно вспылив, закричал отец. — Я в твои годы кормился тем, что продавал на станции холодную воду!

Эти его рассказы я уже слышал не раз; иногда отец, будучи в хорошем настроении, рассказывал об этом смешно и добродушно, а иногда вдруг эти же самые факты пытался использовать в воспитательных целях.