NASA_2009

Наше прибытие в JPL утром 22 июля, подготовка к первому облету (Ма-ринером-6, всего через две недели) — все это было очень впечатляющим для двадцатитрехлетнего телевизионного научного консультанта. И хотя я был достаточно близко знаком с автоматическими миссиями НАСА, реализованными в JPL, это была моя первая «персональная» поездка для ведения освещения реальной миссии, и я очень волновался.

Обстоятельства моего первого прямого эфира об облете Марса из JPL неиз-тадимо запечатлелись в моей памяти. В одно прекрасное утро наш исполнительный продюсер Боб Уасслер в Нью-Йорке неожиданно решил пустить меня г эфир по всей сети Си-би-эс, по всем Соединенным Штатам, с рассказом о при-тпжающемся старте «Маринера»!

Как можно забыть свое первое профессиональное появление на телеканате и первый официальный комментарий миссии НАСА — полета на Марс? Хоть убейте, но я не помню ничего из того, что говорил тем утром. Помню

■ о тько, что мне пришлось одолжить спортивную куртку и галстук у одно-■; оператора из съемочной группы (моих выцветших джинсов под «диктор-;ким столом», к счастью, никто не видел!). Именно так мы все (и я в осо-енности!), неподготовленными, услышали, что Нью-Йорк хочет, чтобы ifx научный консультант» вышел в эфир и рассказал, что будет происходить :: время приближающейся встречи с Марсом. Однако я помню — на самом теле очень ярко, — что произошло за пару дней до этого, когда мы только приехали в JPL,

Это был управляемый хаос. Около тысячи корреспондентов печатных из-таний, телевизионных корреспондентов, техников, ВИПов, а также половина терсонала самой JPL — все пытались записаться на весьма ограниченное чисто мест в маленьком (относительно, конечно) зрительном зале фон Кармана, -.оторый был сценой для всего прямого эфира во время всех предыдущих «фе-еэий» JPL о непрекращающемся исследовании Солнечной системы с тех пор, ак первый «Эксплорер-1» успешно был выведен на орбиту командой JPL январской ночью 1958 года.

В тот теплый июльский день, всего через одиннадцать лет после этого, ка-:алось, что здесь все в сумасшедшей свалке, — одновременно пытаясь зарегистрироваться за столами, специально установленными для представителей прессы, и одновременно урвать одну из еще более редких подборок материа-тов о миссии для прессы, а затем застолбить место в аудитории.

Как раз в тот момент, когда я кругами ходил вокруг фон Кармана (тогда я :аже и представить себе не мог, что через тридцать восемь лет буду писать в -той книге гораздо подробнее об основателях JPL фон Кармане и Джеке Пар-:онсе), пытаясь выяснить, где находится дикторский стол для Си-би-эс, где ’•■дут находиться большие цветные телекамеры (они находились на высоких теревянных платформах по бокам аудитории, за всеми другими телевизионными камерами — так, чтобы они могли смотреть поверх голов репортеров, :лдевших под их линией обзора, на выступающих на сцене на фоне большого :ннего занавеса), я заметил кое-что необычное.

Даже на мой взгляд новичка, это выглядело странно: я увидел среднего роста человека в джинсах и светлом плаще (стояла обычная для Лос-Анджелеса погода — солнечная, легкий туман — к чему плащ?) — наподобие тех свободных «больших плащей», которые обычно носили ковбои в старых вестернах, с сумкой из темной кожи, свисающей с плеча на темном ремешке, — который медленно перемещался между металлических складных кресел, установленных рядами почти по всей ширине зала, и что-то аккуратно ставил на каждое кресло.

Когда он приблизился, я внезапно понял, что его сопровождал представитель самого JPL, одетый вполне обычно: без плаща, в белой рубашке с черным галстуком — это был не кто иной, как руководитель пресс-службы JPL Фрэнк Бристоу.

С Фрэнком я только что виделся в переполненном фойе. Хотя мы общались с ним по телефону в течение нескольких лет, начиная с того времени, когда я организовывал совместное мероприятие JPL и музея Новой Англии, где я тогда работал (еще в 1964-м, когда я организовал специальный проект для музея во время первого полета «Маринера-4»), до этого дня мы с ним лично не встречались. ^

Посреди всей этой суматохи, создаваемой тысячью кричащими представителями четвертой власти, которые все одновременно пытались предъявить свои аккредитации и найти стол или кресло в переполненном зале, опять же находился Бристоу, руководитель пресс-службы JPL, который лично сопровождал эту весьма необычную личность по залу. Что еще более интересно, на каждое кресло клалось что-то из коричневой сумки этого человека. Я не хотел терять их из виду. Когда они, наконец, закончили, я последовал за Фрэнком — вместе с «особым гостем» на буксире — из зала по узкому коридору, устроенному вдоль внешней стены, за застекленным фойе зала.