Насчет папайи

— Лучше не надевай полицейский бронежилет, продырявить его легче легкого. Если, конечно, хорошая пушка. Хотя бы, пугач.

— Ну так что насчет пленки? — Как это похоже на Джефа — мусолить несущественные вещи.

— Мы ее растиражируем, и все копии будут одинакового качества — на уровне исходника… — Джеф говорил что-то еще, но Даффи не слушал: это были просто мысли вслух.

Затем он позвонил Кристине — медсестре, с которой познакомился несколько месяцев назад. Даффи не то, чтобы ухаживал за ней — это нарушило бы баланс, который установился в их с Кэрол отношениях, — но несколько раз приглашал ее поужинать и всякий раз, когда это делал, чувствовал себя перед Кэрол немного виноватым. Она, со своей стороны, была рада, что Даффи — не гинеколог и не предлагает ей провериться еще до того, как выпита первая банка пива и доеден первый пакетик чипсов. Даффи никогда так не поступал. Более того, этот раз был первым, когда он ее о чем-то просил. Он объяснил, что ему нужна одна вещь — так, для небольшого представления, которое они с приятелями хотят разыграть в пабе. Можно ей прийти посмотреть? Нет, он тогда будет стесняться и ничего не получится. Вот если он когда-нибудь снова решит устроить такую штуку, тогда — пожалуйста. Так что, может она ему помочь? Кристина ответила, что это против правил, но раз уж их все равно приходится выбрасывать, и раз уж он не собирается использовать это по прямому назначению… Нет, уверил Даффи, не собирается, но среди его приятелей есть врачи, и надо, чтоб они думали, что это возможно. Так что, можно ему завтра заехать? Спасибо, лапочка.

В половине восьмого приехала Кэрол.

— Ну так что у нас сегодня, Даффи? Тосты с сыром или запеченный хлеб с сыром? Господи, что у тебя с ухом?

— Брился. Все в порядке, оно не болит. Я буду мусаку с картошкой, а ты можешь заказать все, что хочешь, в пределах четырех фунтов.

— Даффи… — в ее голосе послышались недоверие и восторг, — ты ведь не хочешь сказать, что мы идем в ресторан.

— Ага.

— Тебе надо было меня предупредить. Я бы переоделась.

Даффи смущенно молчал.

Кэрол подумала, что он чувствует себя виноватым за то, что они так давно никуда не ходили. Но он по-прежнему молчал.

— Даффи, — резко сказала она, — в чем подвох?

— Что-что?

— В чем подвох, Даффи?

— Никаких подвохов. — Но она знала, что это не так. — Просто мне по дороге надо повидать одного человечка.

— Даффи, ты негодяй.

Он осторожно улыбнулся.

— Я знаю.

В половине девятого они вышли и сели в машину. Когда Кэрол поняла, в каком направлении они едут, она повернулась к нему и спросила: «Ты ведь не на работу меня везешь, Даффи? Мне туда до завтра не надо». От этого он смутился еще больше.

На этот раз он припарковался всего в тридцати ярдах от «Пижона».

— Мне туда, — произнес он, показывая рукой, — я быстро.

— Ты низкое животное, Даффи. Если я увижу поблизости кого-нибудь из своих коллег, я обязательно попрошу их туда заглянуть, чтоб они посмотрели, какой пакостью ты там занимаешься.

Но она говорила не всерьез. Если Даффи хочется тратить деньги на дорогущих массажисток — что ж, ради бога. Она была этому почти рада. По крайней мере, на этот раз его потянуло на женщин.

В гардеробе заправляла уже другая блондинка, а уж груди… нет, Даффи пришел сюда не для того, чтобы пялиться на ее груди. Было что-то в этом заведении, от чего становилось неприятно и, пожалуй, скучновато. Пятнадцать пар грудей должны быть в пятнадцать раз восхитительнее, чем одна пара — должны бы, но отчего-то это было не так. Даже тогда, в кабинке с той девчонкой он не чувствовал почти никакого интереса к ее грудям, потому что они как бы ей не принадлежали — они казались частью интерьера. Пристегиваются, а потом, в два ночи, когда последний пузатый клиент надевает шляпу и выходит за дверь, снова кладутся на полку.

— Вам надо платить? — внезапно спросил он девицу в гардеробе.

— Двадцать фунтов, сэр.

— Нет-нет, я имею в виду, за то, чтобы оставить шляпу.

— Шляпу? Их сейчас почти не носят, — ответила она.

— Или пальто. Вы берете за это деньги?

— О нет, сэр, конечно, нет, — она, казалось, обиделась, — но вы, конечно, всегда можете дать нам чаевые.

Ну, конечно. Всегда. Фунт, который дадут на сдачу за единственный стакан виски. Он разозлился.

— Я к мистеру Далби, — сказал он резко.

— Простите, сэр, я сейчас посмотрю, на месте ли он.

— Меня зовут Маркус.

— Маркус, а дальше?

— Мистер Маркус.

Даффи только сейчас понял, что выбрал себе псевдоним из двух имен. Как Эрик Леонард. Неаккуратно.

— Да, да, конечно, — переполошилась девица. — Даффи вел себя как драчливый петух. Может, оно и к лучшему, подумал он, чтобы справиться с Далби, надо быть в тонусе.