Население Красноярского края в 1970-1990-х гг. Воспроизводство, расселение

Наконец, уменьшение доли молодежи в сельском населении приводило к снижению темпов естественного прироста. Известно, что в современном обществе женщины рожают детей в основном в интервале от 22 до 35 лет71, а значит, чем больше в составе населения молодых женщин, тем большим будет и общее число рождений. (Подробно эта проблема рассматривается в параграфе 2.3).

Помимо промышленной политики миграции в город способствовала территориальная политика государства. Концентрация и специализация сельскохозяйственного производства, преобразование колхозов в совхозы потребовали укрупнения сельских поселений и ликвидации мелких, «неперспективных». Предполагалось, что каждый колхоз (совхоз) должен включать один или два поселка с числом жителей от 1–2 тыс. до 5–10 тыс. человек. Исходя из этого, в поселенческой сети выделялись опорные пункты – перспективные села. В них планировалось переселить жителей из малых, так называемых неперспективных деревень, в разряд которых попадало до 80 % их общего числа. Подобное изменение поселенческой структуры имело целью не только создать возможности для более быстрого развития социально-культурной и бытовой сферы села, приблизив ее к городским стандартам, но и снизить поток мигрантов из деревни в город.

В соответствии с новым курсом, политически оформленным в принятой на XXII съезде в 1961 г. Программе КПСС, проводилось организованное переселение жителей мелких деревень в крупные села. Для обустройства на новом месте предусматривались льготы и кредиты.

Для государства политика концентрации населения была экономически выгодной: меньше сел – меньше проблем с их благоустройством. Но для слабозаселенной Восточной Сибири она была стратегической ошибкой, так как вела к запустению значительной части освоенной территории. Так, с 1970 по 1979 г. в Красноярском крае были ликвидированы 889 сельских населенных пунктов в связи с переселением или выездом жителей из них, с 1979 по 1989 г. исчезло еще 97 «неперспективных» деревень72.

Параллельно с процессом расселения (и ликвидации) мелких деревень шло преобразование села в соответствии с городскими эталонами. Традиционная деревня с характерной усадебной застройкой уступала место новой деревне, отличительными чертами которой являлись регулярная планировка, строительство многоквартирных и многоэтажных домов, четкое деление территории на жилую, производственную и общественную зоны. Крестьянский двор преобразовывался в лучшем случае в приусадебное, а часто – в «приквартирное» хозяйство. При этом преследовалась благая цель – освободить сельских тружеников от тягот подсобного хозяйства и предоставить им возможность досуга: заниматься спортом, ходить в кино, отдыхать. За дальними полями и лугами предполагалось ухаживать вахтовым методом: «сел на автобус, приехал на поле, отработал смену и – домой, в благоустроенную квартиру, к теплу и телевизору»73, как заметил собкор газеты «Красноярский рабочий».

Известно, что жилищные условия в значительной степени определяют развитие населения – рождаемость, здоровье, миграцию. В сельской местности они играют еще большую, чем в городе, роль в воспитании детей, обеспечении бытовых нужд, организации досуга. Эти стороны жизни мало обобществлены на селе, следовательно, деревенским жителям требуются большие дома с хозяйственными постройками.

Ликвидация «неперспективных» деревень и грубые перекосы в планировании капитального строительства в перспективных селах усилили миграцию из села в город. Исследования социологов показали, что при неблагоприятных условиях проживания миграцию из села в город сдерживает психологическая привязанность человека к «малой родине»74. Так было и в этом случае: снявшись с места, многие люди переезжали в город или пригород, минуя объявленные «перспективными» центральные поселки своих хозяйств, лишенные преимуществ настоящего города.

Очевидным результатом разрушения сельской среды были трансформация традиционных ценностей, изменение менталитета народа. Чем крупнее становились населенные пункты, тем менее личностный характер приобретали общественные отношения их обитателей. Слабели родственные и социальные связи между жителями разных деревень, а затем и внутри деревень. Снижался социальный контроль над поведением личности. Крестьянин становился рабочим с огородом, свертывалось животноводство, сокращались размеры земельных участков.

Политика преобразования системы сельского расселения не оправдала себя: деревня так и не стала «городской», но при этом практически перестала быть «крестьянской». На эту особенность указывала, в частности, новосибирский социолог Р. В. Рывкина, которая определяла образ жизни сельского населения Сибири как переходный, поскольку в нем переплетались черты, «типичные для образа жизни горожан, но еще не вошедшие полностью в быт деревни, и… черты образа жизни, характерные для предшествующих стадий развития деревни»75.