Наш Ближний Восток

Итак, 4 ноября после нескольких часов драки с американской охраной посольство США в Тегеране было полностью захвачено иранцами, а весь его персонал взят в заложники. Случай необычный, не рядовой. На этом мы остановимся более детально позднее.

5 ноября было оккупировано пасдарами английское посольство – напротив нас. Говорят – для охраны, чтобы его не захватили. Кто? Английское правительство заявило протест, между прочим, многозначительно указав, что Бахтияра нет в Англии, он в Париже.

В городе – на улицах – демонстрации, демонстрации одна за другой. Создается атмосфера допустимости, чуть ли не «законности» действий, направленных на захват иностранных посольств, сочиняются дикие небылицы о их деятельности. Опять всем нашим товарищам даем тревожный сигнал. Кто знает, какие планы вынашиваются против советского посольства?

Полицейские, охраняющие наше посольство, рекомендуют спустить с цепи наших овчарок, чтобы бегали по саду, вдоль стен, не только ночью, но и днем.

А приближается 7 ноября – день 64-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, наш праздник, первый праздник здесь после революции.

МИД Ирана уверяет, что «все будет в порядке», хотя правительства и нет… Будут посольство охранять и полицейские, и пасдары.

Решили проводить прием. В саду подсвеченный разноцветными прожекторами забил высоченный фонтан. Все товарищи на своих местах. Настежь ворота в сад, настежь двери на улицу… Решили проводить «во всем параде», хотя на сердце немного щемит от сознания того, сколько наших товарищей обеспечивает сейчас безопасность посольства. Отменять прием было нельзя – получился бы недружественный жест, да еще после уверений МИДа, которые, конечно, мало чего стоят, но все же…

Прием превзошел наши ожидания. Было более тысячи гостей, и главное – подавляющее большинство из них иранцы, не иностранцы, как это обычно бывает на приемах в других посольствах.

Много молодежи, симпатичной, также бородатой, но с открытыми улыбками. Большинство иранцев – люди для нас новые. И это тоже хорошо – новое послереволюционное поколение. Много интеллигенции, писателей, деятелей новых политических партий. И неожиданно много военных во главе в начальником штаба верховного главнокомандования, командующих родами войск…

Иностранные послы, отвыкшие от больших сборищ за долгие революционные тревожные месяцы, где все было в опаску, как-то заземленно, обыденно, – в изумлении. Они также благодарят нас за блестящий прием и за… смелость. Он всем нужен как демонстрация живучести дипкорпуса. «От вас исходит сила и уверенность, вы – великая страна», – говорят и иранцы, и иностранцы. Устал, конечно, сильно от тысяч рукопожатий, но внутри ликование и радость – мы не ошиблись в своих расчетах.

И другое событие. 10 ноября Общество культурных связей с Советским Союзом проводит торжественное заседание, посвященное годовщине Великого Октября. Руководство общества, учитывая обстановку в стране, пригласило советского посла сделать доклад. Первое после революции открытое выступление советского посла. Нужны правильные слова.

Довольно большой зал ИОКСа, рассчитанный на 600 мест, забит до отказа. Служащие ИОКСа, которые впускали людей, говорят, что прошло уже более тысячи человек. Стоят у всех стен, в проходах, впереди сидят прямо на полу. Картина весьма живописная. В основном это учащаяся и рабочая молодежь, большинство из них впервые могут открыто выразить симпатии нашему государству, нашему народу. А люди все прибывают, пришлось держать двери на улицу открытыми, там также бушует толпа, поставили динамики для трансляции. Охраны – никакой. Полный революционный энтузиазм и сознательность – вот наша опора сегодня.

Первым выступил председатель правления ИОКСа Масуд Ансари. Говорил по-персидски и по-русски. Сказал очень тепло: я почти всю жизнь прожил в России и счастлив этим; в России вырос новый человек – советский (шурави), который ставит целью своей жизни не материальные блага для себя, а счастье всех людей… Приняли его выступление горячо.

…Еле прошел через сидящих на полу к сцене, поднялся на нее и долго не мог начать выступление, шквал аплодисментов и выкрики сотрясали зал.

Свой доклад я построил на рассказе об Октябрьской революции, о проблемах, которые возникли у нас после революции и как они решались. Это была как бы перекличка времен. Я затрагивал те же проблемы, которые стояли перед иранским народом после его революции. И, видимо, поэтому доклад часто прерывался взрывом аплодисментов. Отирая потихоньку пот со лба, в эти невольные паузы я думал: это одобрение и восхищение тем, что сделал советский народ, это и как бы одобрение пути, по которому надо идти иранскому народу.