Наш человек в Гаване

Не дожидаясь ответа Уормолда, он расположился между Милли и доктором Гассельбахером.

— Я очень рад познакомиться с отцом Милли, — сказал он. Сегура был наглецом, но таким непринужденным и стремительным, что не успевали вы на него обидеться, как он уже давал новый повод для возмущения. — Представьте меня вашему приятелю, Милли.

— Это доктор Гассельбахер.

Капитан Сегура не обратил на доктора Гассельбахера никакого внимания и наполнил бокал Милли. Он подозвал лакея.

— Еще бутылку.

— Мы уже собираемся уходить, капитан Сегура, — сказал Уормолд.

— Ерунда. Вы мои гости. Сейчас только начало первого.

Уормолд задел рукавом бокал. Он упал и разбился вдребезги, как и надежда повеселиться сегодня вечером.

— Человек, другой бокал!

Склонившись к Милли и повернувшись спиной к доктору Гассельбахеру, Сегура стал напевать вполголоса «Я сорвал в саду розочку».

— Вы очень плохо себя ведете, — сказала Милли.

— Плохо? По отношению к вам?

— По отношению ко всем нам. Папа сегодня празднует мой день рождения, мне уже семнадцать. И мы его гости, а не ваши.

— Ваш день рождения? Тогда вы, безусловно, мои гости. Я приглашу к нашему столику танцовщиц.

— Нам не нужно никаких танцовщиц, — сказала Милли.

— Я попал в немилость?

— Да.

— А, — сказал он с видимым удовольствием, — это потому, что я сегодня не ждал около школы, чтобы вас подвезти. Но иногда я вынужден вспоминать и о службе в полиции. Человек, скажите дирижеру, чтобы сыграли туш «С днем рождения поздравляю».

— Не смейте, — сказала Милли. — Как вы можете быть таким… таким пошляком!

— Я? Пошляк? — Капитан Сегура расхохотался от души. — Какая она у вас шалунья, — оказал он Уормолду. — Я тоже люблю пошалить. Вот почему нам с ней так весело.

— Она мне рассказывала, что у вас есть портсигар из человеческой кожи.

— Если бы вы знали, как она всегда меня этим дразнит. А я ей говорю, что из ее кожи получится прелестный…

Доктор Гассельбахер резко поднялся.

— Пойду погляжу на рулетку, — сказал он.

— Я ему не понравился? — спросил капитан Сегура. — Может быть, он ваш старый поклонник, Милли? Очень старый поклонник, ха-ха-ха!

— Он наш старый друг, — сказал Уормолд.

— Но мы-то с вами, мистер Уормолд, знаем, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает.

— Милли еще не женщина.

— Вы судите как отец, мистер Уормолд. Ни один отец не знает своей дочери.

Уормолд смерил взглядом расстояние от бутылки шампанского до головы капитана Сегуры. У него появилось мучительное желание соединить эти два предмета друг с другом. За столиком позади капитана совершенно незнакомая Уормолду молодая женщина серьезно и одобрительно кивнула ему головой. Он взялся за бутылку шампанского, и она кивнула снова. Уормолд подумал, что она, наверно, так же умна, как и хороша, если безошибочно читает его мысли. Он позавидовал ее спутникам — двум летчикам и стюардессе голландской авиакомпании.

— Пойдемте потанцуем, Милли, — сказал капитан Сегура, — сделайте вид, что вы меня простили.

— Я не хочу танцевать.

— Клянусь, завтра я буду ждать вас у монастырских ворот.

Уормолд беспомощно махнул рукой, словно хотел сказать: «У меня духа не хватит. Помогите». Молодая женщина внимательно за ним следила: ему казалось, что она обдумывает создавшуюся ситуацию и всякое ее решение будет окончательным, потребует немедленных действий. Она выпустила из сифона немного содовой воды в свой бокал с виски.

— Ну пойдемте же, Милли. Не надо портить мой праздник.

— Это не ваш праздник. А папин.

— Какая вы злопамятная. Неужели, детка, вы не понимаете, что работа иногда бывает важнее даже вас?

Молодая женщина за спиной капитана Сегуры повернула носик сифона в его сторону.

— Не надо, — невольно сказал Уормолд. — Не надо.

Носик сифона был направлен вверх, прямо в шею капитана Сегуры. Палец она держала наготове. Уормолду стало обидно, что такая хорошенькая женщина смотрит на него с презрением. Он сказал:

— Да. Пожалуйста. Да.

И она нажала на рычажок. Струя содовой воды с шипением ударила капитана Сегуру в затылок и потекла ему за воротник. Откуда-то из-за столиков послышался голос доктора Гассельбахера: «Браво». Капитан Сегура выругался.

— Извините, — сказала молодая женщина. — Я хотела налить себе в виски.

— Себе в виски?

— В «Хейга с ямочками», — сказала она.

Милли захихикала.

Капитан Сегура сухо поклонился. Глядя на его маленькую фигурку, трудно было догадаться, как он опасен, — ведь только выпив, понимаешь, как крепок напиток.

Доктор Гассельбахер сказал:

— Мадам, у вас пустой сифон, позвольте принести вам другой.

Голландцы за ее столиком переговаривались смущенным шепотом.

— Пожалуй, мне опасно доверять такую вещь, как сифон, — сказала молодая женщина.

Капитан Сегура выдавил на своем лице улыбку. Казалось, она появилась не на том месте, где надо, — так случается с зубной пастой, когда лопнет тюбик.

— В первый раз в жизни мне выстрелили в спину, — сказал он. — Я рад, что стреляла женщина. — Он отлично вышел из положения; вода все еще капала у него с волос, а воротничок превратился в тряпку. — В другое время я захотел бы взять реванш, — добавил он, — но мне давно пора в казармы. Надеюсь, мы еще увидимся.