Наш человек в Мьянме

— Твое появление на переговорах в юбке заставило мьянманцев решить, что ты — влюбленный в Мьянму человек, а значит — готов идти на уступки, — сказал сингапурец. — Поэтому они жестко отстаивали свои условия. А мьянманец по натуре — человек упрямый, и если он что-то решил, то будет стоять до конца, даже в ущерб себе.

— То есть надо было идти на переговоры в костюме и в галстуке? — спросил мой знакомый.

–\— Знаешь, если птица крякает как утка, выглядит как утка и ходит как утка — значит, это и есть утка, — сингапурец даже попытался изобразить пальцами на барной стойке походку утки. — А вот представь, если утку взять и раскрасить павлиньими перьями — как это будет смотреться? Станет ли она павлином? Да нет, конечно. Она так и останется уткой, но странной и придурковатой. Мьянманцы консервативны в восприятии мира. Для них есть четкий образ мьянманца и четкий образ иностранца. Если происходит путаница, то они думают только об этом диссонансе, а не о теме переговоров. А мьянманец по определению не может думать две мысли одновременно. Это вторая причина их негибкости.

Слова сингапурца заставили моего знакомого бизнесмена задуматься. И когда мы разговаривали с ним перед отъездом, он поделился со мной еще одним наблюдением: когда он в юбке пытается остановить такси, таксисты просят чуть ли не вдвое более высокую цену за поездку на одно и то же расстояние, чем когда он одет в штаны. При этом они улыбаются, одобрительно кивают и показывают большой палец.

— Я думал, они счастливы от того, что я соблюдаю их традиции, — сказал мой знакомый. — А они просто воспринимают меня как дурачка, влюбленного в Мьянму и пытающегося по этой причине нацепить на себя павлиньи перья.

С тех пор он еще несколько раз побывал в Мьянме. Но юбка каждый раз оставалась в Москве.

Одна моя знакомая мьянманская девушка, знающая русский язык и работающая туристическим гидом, как-то решила сменить род занятий. Вернее, решила не она, а ее родители. Они и без того не разрешали ей ездить с туристами по Мьянме (только экскурсии по Янгону!), а теперь вообще пришли к выводу, что ублажать туристов — занятие, недостойное их дочери.

Я бы не сказал, что эта девушка родом из богатой семьи. Обычная янгонская семья, типичный городской средний класс в мьянманском виде. А понятие городского среднего класса в Мьянме, то есть семьи, члены которой зарабатывают столько, что в состоянии без проблем себя прокормить, и еще остается на одежду и культурный досуг, предполагает, что члены этой семьи уже избавлены от домашнего хозяйства. Как правило, у каждой из таких семей есть родственники в деревне, где явный переизбыток рабочих рук. Поэтому деревенский родственник будет счастлив переехать в город, вести в городской семье хозяйство, готовить и убирать квартиру. Во многих янгогских семьях живут такие провинциальные родственники, причем некоторые остаются в семье десятилетиями, следя при этом за детьми и бегая за покупками на близлежащий рынок.

Сейчас русскоязычный туристический гид получает примерно 40–50 долларов за один день работы, плюс иногда туристы дают неплохие чаевые. Эта мьянманская знакомая, если у нее были туры, за месяц зарабатывала очень неплохо. Конечно, туристы были всякие, и не всегда расставание было счастливым. Кроме того, суматошность работы и постоянное обилие впечатлений немного надоедало. Моей знакомой девушке захотелось стабильной хорошей работы в офисе, пусть даже и за меньшую зарплату. Именно поэтому, когда моя знакомая узнала, что какая-то российская компания ищет кандидата на должность персонального помощника руководителя представительства, она решила послать туда резюме и пойти на собеседование.

Российская компания, чтобы продемонстрировать свою крутость, сняла особняк в Шветанджаре — янгонской Рублевке. Именно туда и направилась мьянманская девушка.

Ее встретила распальцованная дама, вся увешанная золотом: такими в России обычно бывают провинциальные главбухи. После этого произошел обычный в таких случаях разговор. Дама долго распространялась о том, в какой крутой компании предстоит работать моей мьянманской знакомой, и какие у этой компании грандиозные планы в Мьянме. Потом была озвучена заветная цифра — размер зарплаты. 300 долларов. Для зарплаты персонального помощника в иностранной компании в современном Янгоне это довольно скромная цифра.

— Триста долларов — это же мало, — сказала моя знакомая.

Дама в золоте искренне удивилась.

— Ну ни фига себе и аппетиты у вас тут! Мы консультировались со специалистами. Три сотни баксов — это нормально. В индийских и бангладешских конторах мьянманцы рады работать и за сто.

— Вот поэтому я и не учила бенгальский язык и хинди, а учила именно русский язык, — сказала девушка. — У меня подруга работает персональным помощником в представительстве французской компании, и я знаю, что получает она совсем не триста долларов.

Дама глубоко задумалась.

— Окей, ладно, — сказала она наконец после паузы. — Я понимаю твою логику. Короче, поступим так. Зарплата так и будет триста баксов, но..!