Наш дом

С деньгами до сих пор так и не разобрались. Грэм Дженсон и его коллеги из «Диксон Бойл» все еще отрицают проявление халатности. У них есть электронные письма и записи телефонных разговоров, подтверждающие тот факт, что Брам лично предоставил данные банковского счета, оформленного на нас обоих, и доход от продажи своевременно поступил на этот счет, вполне законный. Пока все просто и понятно (за исключением того, что я ничего не знала о вышеупомянутом счете). А вот дальше интересно: через какое-то время деньги были переведены в офшор. Ходили слухи об анонимных счетах на Ближнем Востоке и бог еще знает где; полно разных стран, которые не заключили взаимного соглашения с Великобританией.

Знаете, что меня больше всего расстраивает? Брам спрятал деньги вовсе не ради уклонения от налогов – на эту продажу налог не распространяется. Он спрятал их от меня.

В полиции надеются что-то вернуть, однако мой адвокат настроен скептически: в отделе по расследованию мошенничества есть куда более серьезные дела.

Дэвид и Люси Воэн все еще живут в доме. Юридически он принадлежит им. Все используют термин «юридические владельцы», как будто мы договорились, что я остаюсь «моральным» владельцем, «духовным». Они предложили выкупить дом по рыночной цене, когда у меня появится такая возможность, хотя мы все прекрасно знаем, что это немыслимо. Повезло еще, что работа осталась.

Тоби? Нет, я с ним больше не вижусь, тем более не собираюсь жить вместе. Хорошо, что слушателям не видно, как я краснею. С того самого дня он больше не появлялся. Наверное, вместе с потерей большого дома на Тринити-авеню и я потеряла для него всякую привлекательность.

Что я могу сказать? Джентльмены предпочитают домовладелиц!

Я не придаю этому большого значения – механизм преодоления в действии, не иначе. Я ведь говорила вам, что начала ему доверять, надеяться, что смогу полюбить. В пятницу при расставании он обещал позвонить на выходных, но так и не позвонил, а телефон, как и у Брама, с тех пор вне зоны доступа. По крайней мере, его исчезновение вполне объяснимо, а то представьте, пришлось бы и его объявлять пропавшим! Люди решат, что я какая-то «черная вдова»!

– Наверное, проводит время с женой, – предположила Полли. – А ты пробовала гуглить его по фотографии?

Пришлось сознаться, что фотографий у меня нет.

– Он не позволял тебе снимать, да? Ох, Фия, ну как же ты упустила очевидные звоночки? Знаешь, что я думаю? У него жена беременна, и он ненадолго переметнулся к тебе. И не работает он ни в каком исследовательском центре! Наверняка машины продает… Нет, он – дорожный инспектор!

По крайней мере, Полли не сказала: «А я говорила!» Хотя это была бы вполне подходящая фраза для завершения моей истории.

Потому что история окончена. Мне больше нечего сказать.

#жертвафия

@deadheadmel Неужели все?!

@IngridF2015 @deadheadmel Она же сказала – расследование еще не завершено.

@richieschambers @deadheadmel @IngridF2015 Похоже, нас ждет вторая серия.

@deadheadmel @IngridF2015 Так где же он? Эй, @BramLawson, присоединяйся!

@pseudobram @deadheadmel @IngridF2015 Я уже здесь, девчонки, открываю третью бутылку красного!

@deadheadmel @pseudobram @IngridF2015 Ха, фальшивый аккаунт! Обожаю такие фишки!

Брам, выдержки из файла Word

Сегодня я выхожу из игры (в плане цифр, а не букв). Деньги будут лежать на том же счете, на который риелторы перевели их изначально: обычный сберегательный счет, оформленный на нас с Фией и доступный каждому владельцу индивидуально.

Вам не нужно знать, где были деньги все это время; главное, что в недосягаемости для Майка и его подельников. Доверяю вам сохранить их для Фии и мальчиков.

К этому времени вы уже догадаетесь, что я обманул мошенников. Решающая транзакция произошла, пока я болтался в воздухе между Лондоном и Женевой, однако я не был уверен в успехе. Лишь через несколько дней в Лионе я нашел интернет-кафе, убедился, что там нет камер или подозрительного персонала, и можно рискнуть пятнадцатью минутами в сети.

Наверное, это был последний случай, когда я радовался на земле: в последний раз (точнее, в предпоследний) подключиться к интернету и увидеть, что деньги лежат на анонимном офшоре за пределами розыскных возможностей правительства Великобритании. «Вдали от щупальцев британской налоговой», как выразился Майк. Вдали от его щупальцев.

Чуть меньше 1,6 миллиона фунтов. Звучит как-то скромно – и это после всего, что было!

* * *