Наш грешный мир

– Зайдите на сайт издательского дома «Лира». Они издали альбом с репродукциями.

Она так и сделала. Искомый портрет обнаружился. Маняша увеличила его и стала изучать.

– Мы совсем не похожи, – констатировала она. – У княжны глаза и волосы светлые, лицо полное.

– Здесь она в положении, вот и округлилась. Но вы посмотрите на нос, лоб, ямочку на подбородке. Все, как у вас.

– Даже не знаю, – с сомнением протянула Маняша. – Нос точно не мой.

– Да вы гляньте на отражение, – и указал на деталь, которую она не заметила. Княжна позировала в интерьере скудно обставленной комнаты. На одной стене – квадратное зеркало без рамы, в котором отражается профиль княжны. – Где же не ваш нос?

– Вы правы… Мы похожи.

– Я бы сказал, одно лицо. Когда я заметил вас, то пораженно замер. Нечасто удается увидеть ожившие портреты.

– Да, но случается. Я как-то стояла в очереди на кассу супермаркета с врубелевским демоном. Он был в рыжей жилетке и покупал «Доширак». – Маша еще раз глянула на картину. – А почему княжна в столь убогой обстановке запечатлена?

– Это художественный прием. Кон-Невский писал портрет не с натуры, а по фото. Княжна с родителями в семнадцатом году уехала из России во Францию. Там им тяжко пришлось. Жили в меблированных комнатках, сами себя обслуживали, зарабатывали кто как мог. Юная княжна, к примеру, чинила одежду богатым француженкам, поскольку была обучена рукоделию. На фотографии, с которой писался портрет, она стояла у красивого зеркала в особняке одной из клиенток. Но Адриан поместил ее в трущобный интерьер, чтобы показать истинное положение русской аристократии в эмиграции.

– Картина, судя по подписи, написана в сорок шестом году. А фото сделано?..

– В двадцатом. Княжна отправила несколько фотографических карточек подругам, оставшимся в России, и троюродной сестре, тоже Анненковой. Ее сын принес снимок Адриану и попросил сделать портрет.

– Княжна одета не по моде двадцатых, – приметила еще одну деталь Маша. – Тоже художественный прием?

– Насчет этого ничего сказать не могу. Я поделился всеми знаниями о картине.

– Из альбома подчерпнули?

– Да. Там к репродукциям есть пояснения.

– Надо приобрести. Вы заинтересовали меня…

– Вынужден разочаровать вас, его уже не купить. Я пытался заказать через Интернет, чтобы подарить одному своему другу. Но, увы, все экземпляры распроданы.

– Жаль. С экрана телефона или компьютера рассматривать картины не так приятно.

– Могу дать полистать свой альбом.

– Я была бы признательна.

– Только, чур, вернуть, – сделав строгое лицо, погрозил он пальцем, но глаза при этом улыбались. Маша решила, что мужчина ей нравится. – Меня, кстати, зовут Михаилом. А вас как?

– Мария, – представилась Корчагина.

– Очень приятно.

– Мне тоже, – а про себя добавила: «Как ни странно».

– Вы, случайно, не имеете отношения к роду Анненковых? Такое сходство с княжной не может быть случайным.

– Нет, я из рабоче-крестьянской семьи.

– В советское время многие скрывали свое аристократическое происхождение. Даже меняли фамилии. Быть может, ваши предки сделали так же?

– Если и так, мне они об этом не сообщили.

– Я бы на вашем месте порасспросил бабушек, дедушек.

– Кстати, у меня еще прабабка жива. В девичестве Крестовоздвиженская. Фамилия далеко не простецкая, не так ли?

– Шикарная.

– Но не благородная. Прабабушкин отец был подкидышем. В церковный праздник Воздвижения Честно`го Креста Господня младенца оставили на ступенях храма. А когда крестили, дали такую фамилию.

– Это не мешало ему быть внуком кого-то из Анненковых. Какая-то дворовая девка, например, забеременела от князя, но тот не пожелал признавать ребенка…

– Вам бы романы писать, Михаил. Любовные.

– Я подумаю над этим, – улыбнулся он. – Оставите телефон?

– Он мне еще пригодится, – отшутилась Маняша.

– Тогда только номер. Договоримся, когда и где я передам вам альбом.

– Давайте завтра. Здесь же, в то же время.

– На том же месте, в тот же час?

– Точно.

– Хорошо, договорились.

– Тогда до завтра.

Маняша ни разу не обернулась, а потому и не увидела, как хмурится и кусает губы Михаил. Все пошло не так, как было задумано, и это его злило.

Ева

Красота изменчива…

Большинство женщин утрачивает ее со временем.

Есть те, которые с годами становятся лучше. Их сравнивают с дорогим вином.

Ева Шаховская не относилась ни к тем, ни к другим. Она была хороша и девочкой, и девушкой, и став зрелой женщиной, по праву гордилась своей красотой. В этом Ева пошла в бабушку, княжну Шаховскую. Та до семидесяти лет оставалась невероятно привлекательной и кружила головы мужчинам, годящимся ей в сыновья…