Наш грешный сентябрь

- Сюда, - указывая на скамью, после недолгой прогулки по больничной аллее. Слава богу, на улице всё ещё стояла хорошая погода и, чтобы не замёрзнуть, Еве вполне хватило байкового халата. - Как ты себя чувствуешь? – погладил её по волосам Саид, хотя по ощущение это куда скорее напоминало касание медвежьей лапы. – Живот не болит?

Как бы ни старался Асманов, а у него всё равно очень плохо получалось скрывать внутреннее напряжение. Спина, скулы, глаза, прикосновения – всё указывало на то, какая немыслимая борьба происходила у него внутри. И чем лучше ей становилось, тем неуютнее он себя чувствовал.

Казалось, он стоит на самом краю обрыва, не имея ни малейшего понятия, как именно должен поступить. Спрыгнуть вниз или повернуться лицом к наставленному на него дулу?

- Всё хорошо, - облизнула губы, видя, как рука Асманова снова и снова касается выпуклого кармана, словно проверяя его на содержимое. – Сегодня у меня закончился курс физиотерапии, и доктор отменил кровосжижающие. Результаты УЗИ показали, что у меня наконец-то прекратился тонус, - продублировала то, о чём и так было известно Асманову. – Правда мне всё равно  понадобится несколько недель отдыха, перед тем как окончательно пойти на поправку.

- Знаю, - попытался улыбнуться Саид, но вместо этого уголки его губ дрогнули, обнажая белые зубы в подобии оскала. – И поэтому я купил дня нас билеты на Сейшелы. Знаю, ты любишь море.

На следующие несколько секунд Ева выпала из реальности, переваривая его слова, словно что-то противоестественное. В этот короткий момент ей показалось, что этот мужчина на самом деле пытается о ней позаботиться.

И позаботиться не только как о матери его ребёнка, но и о женщине, к которой он не безразличен.

- Мне не нравятся, как они на меня смотрят, - рыкнул Асманов, обводя ледяным взглядом, прогуливающихся, мгновенно приводя её в чувства. – Такое чувство, словно я удерживаю тебя силой. Не люблю за это Москву. У ваших людей слишком предвзятое отношение к тем, кто не похож на них.

- Думаю здесь дело не в твоей национальности, а в том, как ты себя ведёшь.

- И как же я себя веду? – недовольно приподнял бровь, втягивая воздух, словно бык.

- Словно каждый встречный твой враг. И если понадобится, то ты без малейшего труда оторвёшь ему голову.

- После того что с тобой случилось, я готов не только оторвать им головы, но и выдрать сердце из груди. Пока мы не поняли, кто именно решил от тебя избавиться, за тобой могут прийти даже сюда. Мои люди следят за Аббасом, но этот крысёныш сидит тише воды, ниже травы. Да и смерть твоя – последнее, что может прейти к нему в голову. Иначе Гаджиеву не достанется ни копейки отцовского капитала.

- Так что если тебя и хотели убить, то только те, кто связан со мной, - продолжил Саид сканировать гуляющих по аллее людей, словно кто-то из них в любой момент может достать пистолет и выпустить в нас целую очередь.

- Никогда бы не подумала, что быть рядом с тобой окажется куда опаснее, чем с Аббасом.

- Так и есть, - снова напрягся Асманов, втягивая воздух, словно начинает задыхаться. Проведя рукой, на которой всё ещё виднелись следы от зубов по коротким волосам, ероша их на затылке, он запустил пятерню в выступающий карман, доставая из него чёрный футляр. – И именно поэтому я хочу предложить тебе свою защиту.

- Защиту?

- Я предлагаю тебе стать моей второй женой, Ева.

- Ты хочешь, чтобы я стала твоей второй женой? – проговорила она онемевшими губами, не в состоянии отвести взгляд от квадратной, чёрной коробочки, которой всё ещё касались палицы Саида.

- Мне кажется, что для тебя это будет лучшим решением. Так ты всегда сможешь оставаться под моей защитой и всегда будешь рядом с нашим сыном.

- Да с чего это вообще к этому пришел? – мотнула головой, не понимая, чего именно он от неё хочет.

- Я пообещал Аллаху, что женюсь на тебе, если он сохранит ваши жизни, - проговорил Асманов настолько холодно и отстранено, что с неё мгновенно спала пелена. – Но он сохранил только двоих, а это значит, что и я не могу исполнить свою клятву полностью. Аллах не хочет этого. Поэтому я и не могу. Понимаешь? НЕ-МО-ГУ…

На секунду Еве показалось, что в последнее слово он попытался вложить какой-то особенный смысл. Что-то очень и очень важное, что-то, что адресовано именно ей, но она отогнала от себя это чувство, стараясь не травить себя самообманом.

Любовь? Забота?

Ответ стал слишком прост и слишком жесток.

Долг – вот что заставляло это мужчину быть рядом.

Долг не позволял ему уйти. Долг принуждал спать у её кровати. Долг… И больше ничего…

- Могу я подумать над твоим предложением.

- Мне не кажется, что тут вообще есть над чем стоит подумать, - недовольно вздёрнул Саид широкую бровь, словно она отвергла  самое щедрое предложение, которое только могла получить. – Но если тебе нужно время, я не стану тебя торопить.

Вернувшись обратно в палату, Ева подошла к тумбе. В верхнем ящике всё ещё лежали сделанные Саид документы. Погладив бардовый паспорт с золотым гербом, она положила к нему футляр с кольцом, на которое так, до сих пор, и не посмотрела.