Наш маленький Грааль

…Брат отбыл. Благополучно добрался до своей Африки и примерно раз в месяц строчил открытки. Писал редкостную пургу, просто читать тошно, а вот картинки на открытках были прикольные: то увешанные бананами пальмы, то унизанные бусами папуаски…

В квартире сразу стало спокойно, тем более что мама с упорством маньяка продолжала пахать на полторы ставки. А у Митяя получалось и без проблем выпить, и с друганами пошариться, и, когда находил стих, даже пописать маслом…

Но лафа длилась совсем недолго, потому что брат, хотя обещал торчать в своей Того-Гане целую пятилетку, явился через два года. Под смехотворным предлогом, что жена опять понесла, беременность протекает сложно, и ему, видите ли, страшно, что все может плохо закончиться, если рожать не у московских светил, а под патронажем местных негритянских медиков.

И стало еще хуже. Племянница Машка хотя уже и вышла из пеленок, а орала по-прежнему громогласно, да еще и братова супружница со своим огромным пузом и беременными капризами вечно под ногами путалась. И когда веселое семейство свалит – тоже непонятно, потому что на кооператив Клим накопить не успел. За свою отлучку всего шесть тысяч намыл. Только тачку и можно взять, да и то, если удастся по госцене, потому что на черном рынке самый простой «жигуленок» влетит минимум в девять.

Но брат про машину и слушать не хотел. Трепал, что прежде всего – жилье, а автомобиль – не более чем роскошь. Надо ж быть таким дураком! Чего бы сегодняшним днем не пожить? Раз на хату не хватает – бери хоть тачку, а любимому брату пиши доверенность! Как можно, чтобы немалые бабки зря пылились?! В ржавой коробке из-под чая? Аппетитные, аккуратно перевязанные пачечки сторублевок!

А брат с кислющей рожей ходит, будто их и нету! Ладно, не хочешь машину, пусть бы мотик себе взял или нормальными кроссами обзавелся, а то хотя за границей и прожил, а в голимом «Ботасе» ходит.

Или еще есть вариант: фарцу провернуть. Накупить в «Березке», благо возможность есть, импортных шмоток и перепродать втрое. Тогда б и на машину, и на кооператив хватило.

Но Клим – он будто с другой планеты, ни на одно нормальное предложение не соглашается. И жена у него тоже чокнутая. Хоть и с животищем, а добросовестно мечется по магазинам, парится в очередях, триумфально вываливает на кухонный стол вырванный в жестоких боях оковалок мяса. А потом режет его на порции с гулькин нос и к каждой приляпывает бумажечку: «На суп», «На заливное»… Тоска смертная.

И тогда Митяй решил: не хотят сами крутиться – поможем. Да и в личный карман не помешало бы заработать, тем более что он с какого-то семинара по политэкономии усвоил: чем больше оборотный капитал, тем больше возможности. А тут целых шесть кусков бесхозных лежат.

И у него, как по заказу, один знакомец завелся, который всего-то за пять сотен брался открытку на машину организовать. Ну, чтоб взять ее без очереди, но по госцене. А продать тачку на черном рынке можно куда с большим наваром.

Правда, пришлось помозговать: что делать? Сказать брату о намечающейся суперсделке или промолчать?

Обдумал – и в итоге решил зря его не нервировать. Иначе Клим своими причитаниями весь настрой собьет. Или вовсе заартачится, оттащит бабки в сберкассу – и поминай как звали.

…Первая часть плана у Митяя прошла без сучка без задоринки. Открытка на машину оказалась подлинной, «жигуленка» удалось отхватить чумового: новая модель, тринадцатая называется, с решеточками вентиляции, обалденного красного цвета. Он даже подумывал: броситься к брату в ноги и умолять, чтобы оставили машину себе. В смысле, на семью. Но как представил надутую рожу да каким возмущенным монологом тот разразится, признаваться сразу расхотелось. И едва выехав из автомагазина, Митяй тут же вступил в переговоры с роскошным грузином, предводителем крутившихся подле жучков.

Сговорились на девяти, чистого навару – две с половиной. Митяй деньги два раза пересчитал и даже не поленился: каждую купюру на предмет водяных знаков проверил.

А дома, едва закрылся в своей комнате и в предвкушении развернул внушительный, упакованный в газету сверток, его едва кондратий не хватил. Потому что настоящих сотен в нем оказалось только две штуки, сверху пачки и снизу. А остальное – резаная бумага. Видно, подменили, гады, когда он их после пересчета упаковал: отвлек его тогда какой-то хмырь.

И хоть бейся головой в бетонную стену, только у братовой жены преждевременные схватки вызовешь. А доказать ничего не докажешь.

…Первой мыслью было: собирать скудный скарб и мотать из дому куда глаза глядят. Хоть во Владик, на корабль завербовываться, хоть на дурацкий БАМ. Но только… тогда ведь и Суриковке конец. И дружбанов больше не увидишь. И в Москву никогда не вернешься – из столицы только уедь, обратно потом хрен пропишут.

Может, подстроить, будто у них в квартире ограбление было? Или, на крайняк, просто повиниться? Он ведь не со зла, он как лучше хотел…