Наш общий друг. Часть 2

Она отгадала, по какому направленію онъ пойдетъ. Онъ шелъ къ дому кукольной швеи настолько прямою дорогой, насколько это дозволяла ему мудрость нашихъ предковъ, выразившаяся въ расположеніи кривыхъ, перепутанныхъ улицъ, которыя вели къ нему, и шелъ съ поникшей головой, изо всѣхъ силъ работая надъ одною, засѣвшей въ ней идеей. Это была его idée fixe съ тѣхъ самыхъ поръ, какъ онъ впервые увидѣлъ Лиззи Гексамъ. Онъ воображалъ, что подавилъ въ себѣ всѣ человѣческія слабости, все, что хотѣлъ подавить, но наступило время — внезапно, въ одинъ мигъ, — когда сила самообладанія покинула его. Любовь съ перваго взгляда — дѣло обычное, всѣмъ извѣстное и достаточно изслѣдованное, а потому довольно будетъ сказать, что у нѣкоторыхъ натуръ, — натуръ, если можно такъ выразиться, тлѣющихъ безъ признаковъ горѣнія, какъ натура этого человѣка, — такая любовь вырастаетъ вдругъ и разгорается, какъ огонь отъ бурнаго вѣтра, между тѣмъ какъ, не будь этой преобладающей страсти, всѣ другія страсти человѣкъ легко держалъ бы въ цѣпяхъ. Какъ слабыя, подражательныя натуры ждутъ только случая, чтобы помѣшаться на первой ложной идеѣ, какая имъ подвернется, такъ эти рѣдкія натуры, напротивъ, могутъ дремать по цѣлымъ годамъ, готовыя вспыхнуть пламенемъ при одномъ прикосновеніи искры.

Учитель шелъ своею дорогой, думая и передумывая свою думу, и на его истомленномъ лицѣ читалось сознаніе, что онъ побѣжденъ въ борьбѣ съ самимъ собой. Въ груди его гнѣздился затаенный стыдъ отъ этого сознанія, отъ сознанія, что онъ побѣжденъ страстью къ сестрѣ Чарли Гексама, а въ то же время онъ всѣ свои помыслы сосредоточивалъ на томъ, какъ довести эту страсть до вожделѣннаго исхода.

Съ такими мыслями онъ предсталъ передъ кукольной швеей, сидѣвшей за работой.

«Ого! Такъ это ты опять!», подумала эта проницательная молодая особа. «Знаю я твои повадки, пріятель!»

— Сестра Гексама еще не приходила домой? — спросилъ Брадлей.

— Не приходила еще — вы отгадали: вы настоящій колдунъ! — отвѣтила миссъ Ренъ.

— Я подожду, если позволите, потому что желаю переговорить съ ней кой о-чемъ.

— Переговорить желаете? — повторила миссъ Ренъ. — Ну что жъ, садитесь. Надѣюсь, это желаніе взаимное.

Брадлей недовѣрчиво покосился на плутовское личико, сейчасъ же опять опустившееся надъ работой, и сказалъ, борясь со своими сомнѣніями:

— Надѣюсь, вы не хотите этимъ сказать, что мой визитъ будетъ непріятенъ сестрѣ Гексама.

— Постойте. Не называйте ее такъ. Я терпѣть не могу, когда ее зовутъ сестрой Гексама, потому что мнѣ не нравится Гексамъ, — сказала миссъ Ренъ, нетерпѣливо щелкнувъ пальцами.

— Не нравится? Неужели?

— Нѣтъ. — Миссъ Ренъ сморщила носикъ для болѣе нагляднаго выраженія антипатіи. — Мелочно самолюбивъ. Думаетъ только о себѣ… Всѣ вы таковы.

— Всѣ? Значить, и я вамъ не нравлюсь?

— Вы — такъ себѣ, я мало васъ знаю, — отвѣчала миссъ Ренъ, со смѣхомъ пожимая плечами.

— Я однако не думалъ, что мы всѣ таковы, — проговорилъ намного обиженно Брадлей, возвращаясь къ пункту взведеннаго на него обвиненія. — Не сдѣлаете ли вы по крайней мѣрѣ маленькой поправки? Не скажете ли: нѣкоторые изъ насъ?

— То есть всѣ, кромѣ васъ? — Ха, ха, ха! — засмѣялась малютка. — Взгляните-ка на эту госпожу. Смотрите ей прямо въ глаза. Это госпожа Правда. Высокородная леди. Въ полномъ парадномъ туалетѣ.

Брадлей посмотрѣлъ на представленную ему куклу, которая до сихъ поръ лежала на скамьѣ ничкомъ (такъ какъ миссъ Ренъ закрѣпляла лификъ у нея на спинѣ, проворно работая иглой), потомъ отвелъ глаза и снова обратилъ ихъ на дѣвочку.

— Ну вотъ, смотрите: я ставлю высокородную госпожу Правду на скамью, вотъ въ этотъ уголъ, прислонивъ ее спиною къ стѣнѣ,- ставлю такъ, чтобъ она могла блеснуть на васъ своими голубыми глазками, если вы солжете, — продолжала миссъ Ренъ, устанавливая куклу, послѣ чего два раза ткнула въ воздухъ иглой, точно хотѣла выколоть глаза своему собесѣднику. — Теперь я васъ прошу сказать мнѣ, въ присутствіи госпожи Правды, какъ свидѣтельницы, зачѣмъ вы пожаловали сюда?

— Повидаться съ сестрою Гексама.

— Вотъ какъ! — воскликнула миссъ Ренъ, многозначительно кивнувъ подбородкомъ. — По чьему же дѣлу?

— По ея собственному.

— О, госпожа Правда! Вы слышите, что онъ говоритъ?

— Да, и потолковать съ нею въ ея собственныхъ интересахъ, — докончилъ Брадлей, наполовину забавляясь шуткой, наполовину досадуя на то, что скрывалось за ней.

— О, госпожа Правда! — перебила дѣвочка тѣмъ же тономъ.

— Я пришелъ по ея дѣлу и по дѣлу ея брата, и притомъ какъ человѣкъ, принимающій въ нихъ обоихъ самое безкорыстное участіе.

— Знаете, госпожа Правда, ужъ если до этого дошло, мы положительно должны васъ повернуть лицомъ къ стѣнѣ,- проговорила миссъ Ренъ съ полной серьезностью.

Едва она успѣла привести въ исполненіе эти слова, какъ въ комнату вошла Лиззи. Она немного удивилась, увидѣвъ Брадлея Гедстона и Дженни, потрясающую передъ его носомъ своимъ маленькимъ кулачкомъ. Не ускользнула отъ ея вниманія и госпожа Правда, стоящая лицомъ къ стѣнѣ.