Читаем Наш общий друг (Книга 1 и 2) полностью

Покуда Амуры и Грации готовили факел Гименея, который предстояло возжечь завтра, мистер Твемлоу пережил немало душевных терзаний. Казалось несомненным, что и пожилая особа и пожилой молодой человек были старейшими друзьями Вениринга. Быть может, он их опекун? Однако это вряд ли возможно, потому что оба они старше Вениринга. Он с самого начала пользовался их доверием и много сделал для того, чтобы завлечь эту пару к алтарю. В разговоре с Твемлоу он сообщил, что это он посоветовал миссис Венирннг: "Анастазия, их надо поженить". Кроме того, он сообщил Твемлоу, что смотрит на Софронию Экершем (пожилую девицу) как на сестру, а на Альфреда Лэмла (пожилого молодого человека) как на брата. Твемлоу спросил у Вениринга, не учился ли он в одной школе с Альфредом? Вениринг ответил: "Это не совсем так". Не была ли Софрония воспитанницей его матери? Вениринг ответил: "Это не вполне точно". Рука Твемлоу растерянно потянулась ко лбу.

Но две-три недели назад Твемлоу, сидя с газетой в руках за жидким чаем с черствыми гренками в своей квартире над конюшней на Дьюк-стрит, получил раздушенную записочку в виде треуголки с монограммой миссис Вениринг, которая умоляла дражайшего мистера Т., если он не особенно занят сегодня, оказать ей любезность, приехать к ним отобедать, вместе с милым мистером Подснепом, для обсуждения очень интересного семейного дела; последние четыре слова были дважды подчеркнуты и отмечены восклицательным знаком. И Твемлоу, ответив, что "не занят и более чем в восторге", едет на обед, где происходит следующее.

- Дорогой Твемлоу. - говорит Вениринг, - откликнувшись с такой готовностью на приглашение Анастасии, вы были очень любезны и поступили поистине как самый старый наш друг. Вы знакомы с нашим дорогим другом Подснепом?

Как Твемлоу не знать дорогого друга Подснена, который так его сконфузил в обществе? Он говорит, что, конечно, знаком, и Подснеп отвечает тем же. Видимо, Подснепа так обработали за это короткое время, что теперь он уже и сам верит, будто давным-давно состоит в близких друзьях семейства. Настроенный самым дружеским образом, он чувствует себя совсем как дома и стоит у камина задом к огню в позе Колосса Родосского *. Как ни плохо соображает Твемлоу, все же он и раньше замечал, что все гости Венирингов очень скоро заражаются их выдумкой. Он, однако, не подозревал, что и с ним произошло то же самое.

- Наши друзья, Альфред и Софрония, - вещает хозяин дома тоном оракула, - наши друзья, Альфред и Софрония, как вам приятно будет услышать, собираются пожениться. Так как мы с женой считаем это нашим семейным делом, руководство которым мы берем всецело на себя, то, разумеется, прежде всего мы сочли своим долгом сообщить об этом близким своим друзьям.

("Ах, значит, нас только двое? - думает Твемлоу. глядя на Подснепа. - И он второй!")

- Я надеялся, - продолжает Вениринг, - что будет и леди Типпинз, но ее приглашают наперебой, и, к сожалению, она уже занята.

("Ах, так, значит, нас трое, - думает Твемлоу, растерянно озираясь по сторонам, - и она третья".)

- Мортимер Лайтвуд, - продолжает Вениринг, - которого вы оба знаете, уехал за город, но он пишет, как всегда эксцентрично, что если мы его просим быть шафером жениха во время церемонии, то он не отказывается, хотя и не понимает, при чем тут он.

("Ах, так нас четверо, - думает Твемлоу, вращая глазами, - и он четвертый".)

- Бутса и Бруэра, которых вы тоже знаете, я не приглашал сегодня, замечает Вениринг, - но я держу их в резерве на этот случай.

("Так значит, нас шесте... - думает Твемлоу, закрывая глаза, - нас шесте..." - Но тут он теряет сознание и окончательно приходит в себя только после обеда, когда Химика уже попросили удалиться.)

- Теперь мы подходим к цели, - говорит Вениринг, - к истинной цели нашего маленького семейного совета. Софрония - круглая сирота, и нет никого, кто мог бы выдать ее замуж.

- Выдайте ее сами, - советует Подснеп.

- Не могу, дорогой Подснеп. По трем причинам. Во-первых, зачем же я возьму на себя такую ответственную роль, когда у нас есть уважаемые друзья семейства. Во-вторых, я не так тщеславен и не думаю, что я гожусь для Этой роли. В-третьих, Анастазия немножко суеверна на этот счет: она не хочет, чтобы я был у кого-нибудь посаженым отцом, пока мы не выдали замуж нашу дочку.

- А что от этого может случиться? - спрашивает Подснеп у миссис Вениринг.

- Дорогой мистер Подснеп, это очень неразумно, я знаю, но у меня есть какое-то предчувствие, что, если Гамильтон будет раньше посаженым отцом у кого-нибудь другого, ему никогда не выдать замуж нашу девочку.

Так говорит миссис Вениринг, складывая вместе кончики пальцев, причем каждый из восьми орлиных пальцев становится так похож на ее орлиный нос, что без новеньких перстней между ними не было бы никакой разницы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Шаг влево, шаг вправо
Шаг влево, шаг вправо

Много лет назад бывший следователь Степанов совершил должностное преступление. Добрый поступок, когда он из жалости выгородил беременную соучастницу грабителей в деле о краже раритетов из музея, сейчас «аукнулся» бедой. Двадцать лет пролежали в тайнике у следователя старинные песочные часы и золотой футляр для молитвослова, полученные им в качестве «моральной компенсации» за беспокойство, и вот – сейф взломан, ценности бесследно исчезли… Приглашенная Степановым частный детектив Татьяна Иванова обнаруживает на одном из сайтов в Интернете объявление: некто предлагает купить старинный футляр для молитвенника. Кто же похитил музейные экспонаты из тайника – это и предстоит выяснить Татьяне Ивановой. И, конечно, желательно обнаружить и сами ценности, при этом таким образом, чтобы не пострадала репутация старого следователя…

Марина Серова , Марина С. Серова

Проза / Рассказ / Детективы