Наш подарок французскому народу

– Ты лучше ей расскажи, как Крыська в трусах и топике модель изображала, – улыбнулся Веселов и вышел.

– Ну, что, Андрей, повоспитывал своего ученика? – спросила мужа Анна Сергеевна. – Не делай удивленное лицо, я же слышала, как ты недавно разговаривал по телефону и сказал, – ну, я Громову надеру уши, пусть только приедет. Он что, действительно провинился?

– Не особенно, Анечка, но профилактика не помешает. Саша большая умница. Чтобы на основании оперативной информации, на каких-то статьях в прессе, на домыслах и предположениях политологов вычислить Карданова, для этого надо иметь очень хорошую голову.

– Но ты ведь первым понял, что ставка сделана на Тимура.

– Мне было намного проще. Я видел Карданова, общался с ним, ты дала ему характеристику, Романов высказал свою точку зрения, мои источники в республики кое-что подсказали. У Саши таких возможностей не было.

– И ты решил придержать свою информацию, чтобы потом всем продемонстрировать, какой ты прозорливый.

– Есть грех, некоторое тщеславие во мне присутствует. Но это ты виновата, мне так хочется, чтобы ты мной всегда гордилась. Анечка, сегодня был такой суматошный день, что я тебя совсем не целовал. А давай я тебя в постели буду восхищать?

– Кто б возражал, – счастливо засмеялась жена.

Когда после порыва страсти, наступила нежность, Веселов спросил, – Ань, помнишь, как мы с тобой познакомились в Волжске в кинотеатре «Родина»? Ты тогда пришла с братом, моим другом Геннадием. Нам с ним хватило денег только на одно мороженое, и мы все по очереди его откусывали. Я еще посмеялся над твоей прической, короткой стрижкой и хохолком на голове. А ты сказала, что я ничего не понимаю в женской красоте. Вот тогда я в тебя и влюбился. Как же мы потом с тобой потерялись.

– Но ведь все равно встретились, – пробормотала Анна и уснула.

– Жаль, что так поздно, – вздохнул Веселов и вспомнил слова незамысловатой песни «Я с тобой не думал разлучиться на такой невыносимый срок». Ее напевал под гитару какой-то солдат под Кандагаром. В ту ночь ему приснилась маленькая черноглазая девочка со смешным хохолком на голове.

Первой, как всегда проснулась Гелена Казимировна. Она выпустила Крысю и кота, которые справляли нужду подальше от двора. Следом за ними выскочил и Громов в спортивном костюме. Потом Проша залетел на кухню и начал кричать, – пора вставать, Лизу спасать.

– Ну чего ты орешь, – принялась его увещевать Гелена. Пусть люди поспят.

– Саша в парке делают зарядку. Андрей Аню обнимает, от себя не отпускает.

– О, господи, что же это за наказание на наши головы. Немедленно прекращай болтать и чужие тайны раскрывать, – рассердилась Гелена Казимировна. – Не замолчишь, защекочу. Попугай был единственным, кого однажды подвергли этой экзекуции, поэтому тут же умолк.

Громов после утренних процедур заглянул в кухню Новицкой.

– Гелечка, а чем тут у вас так вкусно пахнет? Буженинка, пирожочки, плюшечки?

– И твои любимые кексики, не хватай с противня, обожжешься. Лучше расскажи, как там Глашенька поживает.

– Потребовала белого котика от вашего Арни. Она же Крыське во всем подражает, хочет иметь такого же друга.

– Как же девочка вам об этом сказала?

– Сначала тявкала, глядя на фотографию, где вы с котярой. Она висит на стене рядом с ее креслицем. Мы ничего не поняли и решили, что барышня вами просто любуется. Потом заявилась с рыжим котенком, не знаю, где его отыскала. Машуня спрашивает, – Гланя, хочешь, чтобы он у нас жил? Та отрицательно помотала головкой. Мы опять в недоумении. Тогда Глафира потащила гостя в свой уголок, принялась указывать на ваш снимок и тявкать. В результате длительных переговоров мы выяснили, что ей нужен котенок от Арни. Гелечка, я вас прошу, помогите нам в этом вопросе.

– Ладно, не переживай, мы с Алешкой Дубининым уже договорились, что повезем Арни к его драной рыжей кошке. Скажи спасибо, что твоя Глафира еще не потребовала бриллиантик в ушко, как у Крыськи.

– Этого и боюсь. Я же не олигарх Строев, который ей подарил сережку за спасение дочери.[6]

– Саш, а если все-таки Глашка потребует, что будешь делать? – улыбнулась Гелена.

– Напряжемся с Машуней и купим, разве можно этой морде отказать.

После завтрака все разъехались, только Гелена Казимировна осталась дома и жаловалась коту с попугаем. – Вот так всегда, Анька с Крыськой на передовой, а я даже не на подхвате.

– Гелечка, съешь карамелечку, – забубнил Проша. – Все придут, ты тут как тут. Пирожки на столе, все рады еде.

– И, правда, чего я расстраиваюсь, сейчас готовкой займусь, ребята приедут голодные, вот я всех и накормлю.

– Скажи Крыське, пусть покажет пи-ку, – заорал попугай.

– Замолчи, а то я Фоменко пожалуюсь, он тебе так врежет по башке, что долго будешь очухиваться.

Проша боялся полковника и потому примолк. Потом не выдержал и снова защелкал клювом, – Крыся его голубит, меня не любит.

– Ну, что ты такое говоришь. Наша девочка всех любит, и тебя тоже. Просто ты ее дразнишь, вот она и сердится. Слетал бы лучше к своей попугаечке, пощебетал с ней, смотри какое солнышко на улице.

– Полетел, раз не у дел.