Наш Современник, 2003 № 10

Был выбор у моряков атомной подлодки “Курск”: они могли не заглушать реактор, воспользоваться его энергией и попробовать всплыть. Возможно, был выбор у десантников шестой роты 104-го гвардейского парашютно-десантного полка Псковской дивизии ВДВ (в этом же полку, в пятой роте, служил Герой России Олег Зобов): они могли уклониться от боя с бандой Хаттаба, пропустить ее через ущелье. От рук бандитов впоследствии погибло бы много людей, но ведь они остались бы живы!.. Десантники выбрали бой. 1 марта 2000 года в Чечне, на высоте 705,6, их было девяносто против двух тысяч. Приказа на отступление не было. Восемьдесят четыре погибли, шестеро осталось в живых. Шестая рота, ушедшая в небо, герои, заплатившие по чужим счетам... Грязные игры политиков вокруг подвигов — это совсем другая история. Дай нам Бог каждому в роковую минуту жизни сделать свой выбор правильно!

Любовь Васильевна Родионова продолжает:

— Когда Женю хоронили, представитель военкомата сказал на кладбище страшные слова: “Вот еще один мальчик в России отдал жизнь за нефтяную трубу, за чьи-то деньги”. И я с ужасом подумала: зачем он здесь? Зачем он сказал это? Этими словами мать можно только добить! Ведь ребята, в том числе и Женя, погибают в Чечне за Отечество. За такое, какое есть, — его не выбирают.

Очень давно я услышала такие слова: “Душа неродившегося ребенка сама выбирает себе родителей”. Я всегда благодарна Жене за то, что его душа выбрала меня. Ничья другая, только его. Он любил меня такую, какая есть. Быть может, не всегда справедливую по отношению к нему, не самую красивую, не самую умную. Он понимал меня, он всегда старался мне помочь. Когда его не стало, мне стало больно жить, как будто с меня сняли кожу и я все стала воспринимать напрямую. Мне стало холодно и одиноко.

...А родился мой Женя в 1978 году, в лесном краю Пензенской области, в селе Чибирлей, что в переводе означает “Чистая вода”. Вся жизнь нашей семьи была связана с лесом. Женина бабушка, моя свекровь, пятьдесят лет отдала выращиванию леса. И я, и Женин отец много лет проработали на деревообрабатывающем комбинате. Жизнь сложилась так, что мы остались вдвоем с сыном и переехали в Подмосковье, в Подольский район. Мы шли в поселок Курилово, наше новое место жительства, пешком, по той самой дороге, по которой он через четырнадцать лет уйдет в армию, чтобы больше никогда не вернуться. Он держал меня за руку, и первое, что сказал: “Посмотри, мама, какой здесь красивый лес!”

Есть такое выражение: “Родился под счастливой звездой”. Когда родился Женя, была ночь. И я увидела из окна родильного дома, как на фоне ясного ночного неба стремительно падает вниз яркая звезда. Я очень хорошо помню тот момент, потому что с тех пор знаю, каким бывает от страха сердце — маленьким и лохматым комочком. Со временем это забылось и вспомнилось только тогда, когда Женя погиб.

Мы с Женей часто гуляли по лесу вдвоем. Я могла идти по тропинке и совершенно бездумно срывать какие-то веточки, листочки, тут же их выбрасывать. Женя всегда очень чутко следил за этим. “Мама, тебе руки надо завязывать! Это живое!” — говорил он. Рыбок очень любил, возился с ними, пересаживал. Они у него размножались... Я в память о нем тоже держу рыбок, но, к сожалению, они у меня не так хорошо себя чувствуют. Окончив девять классов, Женя пошел работать на мебельный комбинат. С первой получки он хотел купить магнитофон и поехал за ним на рынок. Возвращается без магнитофона, но такой счастливый, достает из рукава махонького трехнедельного карликового пуделька, девочку, и говорит: “Мама, посмотри, какая прелесть!” Мне стало как-то не по себе: таким тяжелым трудом это все заработано! Я его спрашиваю: “За сколько же ты ее купил?”, а он мне ответил: “Это она меня купила. Стояли люди, любовались собачкой, я подошел, и она лизнула меня в лицо”. Когда Жени не стало, его собачка помогла мне выжить, перенести одиночество. Каждый раз я возвращаюсь не в холодную пустую квартиру, а в дом, где меня встречает живая душа.