Наш Современник, 2005 № 02

Почему это издатели-регистраторы забрались так далеко от центра России? Может, В. Резун это знает?

Игорь Гребцов Всё ли остаётся людям?

Заметки на полях трилогии «Всё остаётся людям»

Сразу хочу оговориться: рассказывая о книге Сизова, буду опираться и на свои воспоминания. И чтобы в дальнейшем не возвращаться к сказанному, замечу: автор этих заметок о книге — сибиряк-красноярец. Как и многие мои сверстники, я из города на Енисее в сорок втором году уехал на фронт, так и не окончив военное училище. А в сорок пятом вернулся на берега могучего Енисея и работал сначала редактором газеты на знаменитом пятиорденоносном «Красмаше», а затем редактором Красноярского книжного издательства. Поэтому многое из того, о чём пишет Леонид Георгиевич, проходило и на моих глазах.

…Думаю, что кто-то из секретарей Красноярского крайкома партии, ещё живущих среди нас, прочитав книгу Леонида Сизова «Всё остаётся людям» (Красноярск, ИПЦ «Платина», 2000–2003 годы) с белой — именно с белой! — завистью мог бы и сказать: «А почему не я?» Да потому, наверное, что именно этот человек, родившийся на берегах «неистового Енисея» во граде Красноярске, начавший свою трудовую жизнь слесарем по ремонту двигателей, а потом окончивший Сибирский лесотехнический институт, отработавший многие десятилетия сначала секретарём Красноярского горкома ВЛКСМ, затем заведующим промышленно-транспортным отделом, вторым и первым секретарём Красноярского горкома КПСС, председателем горисполкома и, наконец, вторым секретарём Красноярского краевого комитета партии, — именно он, Леонид Георгиевич Сизов, и выстрадал, и заслужил это право — искренне и полно написать о своём крае, обо всём, что видел, в чём принимал непосредственное участие, что полюбил всей душой и сердцем, чему посвятил почти всю свою жизнь.

С неослабевающим интересом читал я эти три огромных тома. И когда автор ярко повествует о своём детстве, о Енисее, куда бегал со своими сверстниками купаться, о ледоходе, о друзьях своих — невольно появлялась мысль: а ведь он мог бы, наверное, написать роман, в котором бы тесно переплетались судьбы знакомых ему людей, творящих большие дела на огромных — от хребтов Саянских до Ледовитого океана — просторах родного ему Красноярского края. Поистине неисчерпаемый жизненный материал! Но не роман получился в итоге — а строго документированный живой рассказ о преображении Красноярья в послевоенные годы, о первопроходцах и героях великих советских строек, о небывалом взлёте науки и культуры по обе стороны полноводного Енисея.

…Первая книга трилогии получила название «Летопись рукотворных чудес Красноярья». В ней более сорока глав, и в каждой — рассказ о рождении и становлении того или иного предприятия, а то и целого комплекса предприятий. Да каких! Поэтому начну, как говорится, с «хлеба», который издревле на Руси — всему голова. Таким «хлебом» развития индустрии (да только ли индустрии!) является электроэнергия.

В 1914 году на первой городской электростанции выработка электроэнергии достигла примерно 745 тысяч киловатт-часов, что давало возможность питать всего-то 4800 электрических лампочек, освещающих дома богатого люда.

А всего через 40 лет могучая Держава, победившая фашизм, была способна создать великое «электрическое чудо» на обузданном Енисее, несущем в Северный Ледовитый океан в период паводков около 100 тысяч кубических метров воды в секунду. В Шумихинском створе был сооружён гигант энергетики мощностью в 6 миллионов киловатт!

Автор книги рассказывает о том, как со всех концов Советского Союза ехали на берега Енисея молодые гидростроители; как строился их красивейший посёлок, ставший впоследствии городом Дивногорском; как ниже будущей плотины возводился мост и как, наконец, наступило время, когда с самосвала в реку была сброшена огромная глыба с надписью: «Покорись, Енисей!».

Леонид Сизов так описывает свои первые впечатления от встречи с А. Бочкиным, начальником строительства ГЭС: «Он не смотрелся маститым начальником, за плечами которого были уже, как писали журналисты, „шесть рукотворных морей“. Был прост, доступен, больше походил на работягу, на труженика, отягощённого жизненным опытом и грузом уже свершённого…».

И вот, наконец, в три часа ночи 13 октября 1967 года дрогнули бетонные перекрытия под ногами собравшихся монтажников и гидростроителей, не уходивших с вечера из машинного зала станции. Откуда-то из глубины донёсся всё нарастающий гул. Приборы показали, что гигантское рабочее колесо турбины пришло в движение…