Наш Современник, 2005 № 03

— Бредятина! — скептически пробормотал дядя Паша и весьма удивился, что мысленно, совсем как в предсмертный юношеский период, стал выстраивать ряд созвучных слов: Бердяев, берданка, бередить, бродить, Бродский… Постепенно дошел до «баранины». Дядя Паша изумился, взволновался и почти испугался, потому что уже более десяти лет ничему не удивлялся, ни к чему не прислушивался с интересом, а тут и Атлантида, и Бердяев с Бродским… — Бредятина… — беззвучно, одними губами, словно самому себе не доверяя, прошептал он.

«Так юноша, когда краснеет и понимает, что краснеет, краснеет еще сильнее, — подумалось вдруг. — Кажется, из Достоевского…».

«Кому подумалось?!» — встрепенулся дядя Паша. Понятно, не ему: это было бы слишком. Значит, фразу произнес человек в дубленке.

— Бредятина! — в третий раз выдохнул дядя Паша.

— Разумеется, бредятина, — готовно подхватил человек в дубленке, зачем-то дождавшись, чтобы слово было произнесено трижды. — Эдгар Кейси, «спящий пророк», — я ведь о нем слышал. Он впадал в транс и отвечал на вопросы — и, знаешь, удачно так: к примеру, надо было спасти жизнь человека — к нему. Так, мол, и так. Он им и выдал, что есть в такой-то аптеке такая-то скляночка. Спасли. Опосля этого можно ведь любые сказочки рассказывать — поверят! А тем, кто не поверит, скажут: цыц, он про скляночку напророчил, он человека спас… Только ведь пророчествовал он в трансе и чужим голосом — милое дело. Ну нормальному христианину объяснять не надо: любил парень поспать и давал тело напрокат кому требовалось, а когда просыпался — пожинал лавры. Зато сколько на нем, наверное, диссертаций защитили — у-у!.. — Человек в дубленке взвыл с каким-то завистливым сожалением, словно все диссертанты попользовались его идеей или изобретением, а он остался ни с чем. — Ладно, фиг с ними, с диссертантами: они сейчас, наверное, в одном котле с Эдгаром Кейси варятся, а лавровые венки пошли на приправу. (Ну, не поэт ли я?) Жаль только, что бес, который сказочки придумывал, безвестен. Записали ведь за ним всё, книжки издали, а на обложке — Кейси. Будь я тем бесом, мне обидно было бы.

Дядя Паша как-то особенно проницательно посмотрел на него, и тот, слегка запнувшись, продолжил более спокойным тоном:

— И ведь в каждой сказочке начинка — иначе никак. К примеру, сказочка про Атлантиду. Во-первых, сроки. Возникла, дескать, эта цивилизация 150 тысяч лет назад. А по Библии, от сотворения мира каких-то семь с половиной тысяч лет прошло. Мораль: Библия врет.

— Женщина о сроках не говорила, — заинтересованно сказал дядя Паша.

— Гм… Значит, забыла. Не суть важно, сроки там такие. Далее, идея вторая: общение с ангелами, «невидимыми братьями и сестрами». Разумеется, светлым Ангелам те милые женщины на фиг не сдались. Сколько раз Ангелы в Библии являлись людям — по пальцам перечесть можно. А наши ведьмочки спокойненько «работают» с ангелами — с падшими ангелами, конечно же. Идея ясна: общайтесь с бесами, они плохому не научат. Слушай, кстати, что ведьмочка сейчас глаголить будет — ухихикаться можно.

Между тем рассказчица, инвентаризованная как «женщина № 2», уже успела:

а) похвалить мудрых локки, осознавших с помощью ангелов законы Вселенной;

б) отругать гадких варваров, которые совсем ничего не смыслили в законах Вселенной и потому принесли в Атлантиду свои глупые идеи;

в) посетовать на то, что глупые варварские идеи привели к расколу в обществе атлантийцев, к убийствам, войнам и так далее;

г) поведать о трех катастрофах, заставивших Атлантиду погрузиться в морские глубины (взрыв химического оружия, взрыв энергетических станций, атомный взрыв).

— …И вот после второй катастрофы, — продолжала она, — локки поняли, что Атлантиду не спасти. Тогда они вместе с частью населения эмигрировали в Египет, Палестину и Центральную Америку. В Египте они понастроили пирамид и научили египтян многим полезным вещам. Олег сказал, что в какой-то из пирамид хранятся записи атлантийцев. А в Палестину отправились самые дельные локки. Там они образовали сообщество, которое тогда считалось сектой. Они назывались ессеями. Именно из их среды должен был выйти Иисус, Божий посланник.

— Что?! — вскричал дядя Паша и забормотал: — Если бы я был жив, ересь была бы ересью… А здесь это всё равно, здесь так и надо…

— Интересно? — осведомился человек в дубленке. — То ли еще будет…

— Отстань! — отмахнулся дядя Паша.

А рассказчица всё это время держала эффектную паузу и поплатилась: женщина за номером один обрадовалась возможности прервать поднадоевшее повествование и неожиданно полюбопытствовала:

— А чакра, которая на два цуня ниже пупка, — она как называется? Никто не помнит?

— Сакральная, кажется, или сексуальная — два названия, — ответила вторая.

— Сакральная — значит тайная? — спросила третья.

— Не тайная, а священная. Священная, она же сексуальная. Мы ведь вместе на семинаре были…

— Да нет, я почти всё помню, — поспешно произнесла первая. — И названия, и где располагаются, и за что отвечают. Чакры еще часто засоряются, и тогда их прочищают энергетическим шомполом…

Третья вдруг расхихикалась.