Наш Современник, 2005 № 12

В 2002–2003-м годах инициируется кампания по уголовному преследованию губернаторов. В 2004-м она достигает апогея: прокуратура заводит дела на руководителей Камчатки (Н. Машковцева), Саратовской области (Д. Аяцкова), Ярославской области (А. Лисицына). Проблемы с прокурорами возникают и у главы Самарской области К. Титова. А всего за время правления Путина к уголовной ответственности привлечено 10 региональных лидеров. Для сравнения — при Ельцине всего 2.

Многие обвинения имели под собой реальную основу. Однако говорить о бескомпромиссной борьбе с коррупцией в данном случае не приходится. Показателен случай с Д. Аяцковым. Убрать такого «тяжеловеса» с насиженного места было непросто. Достаточно вспомнить, что в 90-е годы саратовский губернатор запретил местным авиадиспетчерам сажать самолёты чиновников из Москвы, если те не согласовали с ним свой приезд. Лишь после привлечения к уголовной ответственности норовистый губернатор согласился уйти «по-тихому». И что бы вы думали — через несколько дней дело было прекращено! Хотя газеты («МК», 7.06.2004) публиковали фотографии «усадьбы Аяцковых» и называли стоимость — 6 млн долларов (сумма, явно неподъёмная для человека, живущего на зарплату).

Наступление на губернаторов разворачивалось и по финансовой линии. Их лишили права распоряжаться недрами — выдавать лицензии на разработку месторождений. В сырьевых областях эта мера существенно урезала поступления в местный бюджет. Одновременно Минфин объявил о новом порядке разграничения бюджетных полномочий. Если раньше доходы между Центром и регионами распределялись в соотношении 50: 50, то теперь оно составляет 60: 40. Инициатива ведомства Кудрина таила ещё одну опасность: если область не может покрыть свои расходы, в неё предполагается назначать внешнего управляющего из Москвы.

Как видим, ограничение губернаторских полномочий началосьзадолгодо Беслана. Президент простовоспользовался случаем(как ни цинично это звучит!) для того, чтобы довести процесс до логического завершения. Это позволило Кремлю фактически монополизировать ещё один властный ресурс — региональный.

Надо признать, определённые резоны у Путина были. Своеволие региональных баронов, поход криминала во власть, едва прикрытый сепаратизм «националов» — всё это требовало адекватной реакции.

Но что значит — адекватной?

Ольга Крыштановская — руководитель Центра изучения элиты Института социологии в программной статье утверждала: «Для верховной российской власти всегда представляли угрозу не просто административные единицы, а территориально-этнические образования как потенциальные носители сепаратизма». Крыштановская спешила предложить логическую мотивацию нововведения: «Некоторые наблюдатели считают, что никакой связи между президентскими инициативами и терактом (в Беслане. — А. К.) нет. На мой взгляд, связь тут самая непосредственная, потому что источником терроризма является сепаратизм» («Независимая газета», 17.01.2005).

Крыштановская настолько увлеклась толкованием президентской новации, что рискнула подробно расписать направления и этапы её реализации: «Федеральный Центр всё делает для того, чтобы территориально-этнических образований не было. Но для этого необходимо устранить тех руководителей республик, которые являются лидерами местного национализма…… Самая большая проблема федерального Центра состоит в том, чтобы разрушить такие автократии, которые сложились в Татарстане, Башкортостане и т. п.». Автор указывает даже вероятных сменщиков «лидеров национализма»: «……Нынешнему министру МВД Рашиду Нургалиеву, татарину по национальности, могут предложить возглавить Татарстан» (там же).

Ах, как увлекательно делить пирог власти, даже если ты никакого отношения к ней не имеешь! Впрочем, в то время многие думали так же: Путин стремится обуздать «националов». И фамилия Нургалиева фигурировала не только в списке Крыштановской.