Наш Современник, 2005 № 12

Киплинга передам Вам вскоре (как отлежусь). Обратите внимание там на рефрен (в романе): «она приобрела заслугу», «он хочет приобрести заслугу» и т. д. — прямота и наивность сведений о добре. (Как жалко, что эта книга всуе принадлежит «благородному и бедному литератору».)

Мне очень грустно. Я делала (т. е. терпела) всё, что могла. Но я не могу сделать из него человека или хотя бы «мужчину»! Вот и остаётся «поэтом, которого… не вырубишь топором».

* * *

16 октября 1977 г.

Ох, Стасик, до меня, до опилок¹ моих, наконец дошло! (Трудно переключиться сразу на земноводную эту Лангусту!² — после, после соображений, как увязать одну мысль Блока — с забытой «опилкой» одною моей…) Вот теперь — что по сердцебиенью нахлынувшему опознала — дошло…

Вот текст этого когтя, вымазанного смолою, полностью (я в лихорадке, читая по телефону, какие-то скобки не разобрала, опустила); со всеми знаками препинания:

«Дорогая Татьяна,

я понимаю, громоотводы и амортизаторы необходимы. Надо было на ком-то сорвать всё, в чём я не виноват. Однако выбрать надо было меня. Правильно выбрали, безошибочно, как многоопытный комиссар собственной безопасности (злом на зло я, действительно, никогда не отвечал и не отвечу). Но я люблю Вас и хотел бы, чтобы Вы заботились о своей безопасности в другом и по-другому.

Это у Вас пройдёт.

М. б., Вы ещё раньше решите написать мне. Тогда попросите, пожалуйста, Валентину³ передать письмо из рук в руки. Я вернусь в последних числах октября.

Ваш

(подпись) 12.X.77».