Наш Современник 2006 #2

Почему Путину не дозволяют того же, что клану Алиевых, — отдельный вопрос. Не будем его затрагивать, иначе придется рассматривать длинный список разнообразных факторов, включая исторический. А это столетия борьбы, интриг, взаимных обид. Но и самый скрупулезный анализ не позволяет дать однозначного ответа: слишком много иррационального в отношении Запада к России. Свежий пример: уж насколько выгоден Балтийский газопровод Европе, в частности Германии, а смотрите, какие страсти вокруг него бушуют, как позорят бывшего канцлера Г. Шрёдера за намерение участвовать в проекте… Не будем даже дотрагиваться до ящика Пандоры! Примем за факт: Запад стремится ограничить влияние Путина. А после истечения президентских полномочий в 2008-м, намерен и вовсе заставить его уйти.

Еще в Братиславе Буш твердо объяснил, что “друг Владимир” не может рассчитывать на продление срока. Через три года ему придется расстаться с Кремлем.

Репортеры запечатлели выразительную сцену: “Почерневшее лицо Путина — главное впечатление от первого появления двух президентов перед журналистами после бесед” (“Завтра”, N 9, 2005). Было от чего измениться в лице: от Путина потребовали всего и сразу — не только отказа от продления полномочий, но и согласия на передачу российских ядерных объектов под “совместный” контроль России и Америки (там же).

Весь прошлый год настойчивые напоминания западных визитеров о необходимости своевременного ухода чередовались с контрольными вопросами, пока Путин не выговорил — почти по слогам: “Я не буду менять Основной закон. По Конституции нельзя избираться три раза подряд” (цит. по: “Независимая газета”, 3.08.2005).

Переговорами с Путиным дело не ограничилось. Запад заинтересован не просто в уходе нынешнего кремлевского лидера, а в замене его на фигуру еще более лояльную. Показательно, что в т о т с а м ы й день, когда Буш объяснялся с “другом Владимиром”, о намерении баллотироваться в президенты объявил Михаил Касьянов.

Он позиционировал себя не только в качестве вероятного с м е н щ и к а Путина, но и как фигуру, а л ь т е р н а т и в н у ю ему. Экс-премьер с ходу сделал несколько громких заявлений, охарактеризовав эпоху Путина как период упадка демократии.

К Михаилу Михайловичу мы еще вернемся. А пока продолжим о Владимире Владимировиче.

Судя по всему, он и сам не прочь уйти. Специалистка по России Мари Мандрас из французского Национального центра научных исследований утверждает в газете “Фигаро”: “Российский президент не обладает ни возможностями, ни душой диктатора” (30.10.2003).

Понятно, чужая душа — потемки, а душа сотрудника спецслужб, пусть и бывшего, и вовсе — “тьма египетская”. А потому делать подобные заключения — занятие рискованное. И все же в том, что французская исследовательница вряд ли ошиблась, убеждает черта, доминирующая в образе Путина. Его н о р м а л ь н о с т ь. В буквальном смысле слова — он такой же, как все, из одного ряда с другими.