Наш Современник, 2009 № 01

И все-таки они разошлись кто куда: Павел с оглядывавшимся сыном в магазин, а Бунтов через ближайшую чужую усадьбу выскочил за огороды, чтобы не мелькать на улице. Через Розин сад по-воровски пробрался к ее веранде, постучал, но Роза не отозвалась, не мелькнула, как обычно, в окне. Пришлось уйти за двор и искурить там не одну сигаретку, потому что ключа от Розиного дома у него все еще не имелось. А как накурился, то услышал, что кто-то стукнул дверью веранды, выглянул Бунтов из-за дома и увидел Розу. И она его увидела, выжидающе и виновато заулыбалась, словно чувствовала за собой какую-то вину, и кинулась навстречу. И он обнял ее, поцеловал, повел в дом, стремясь побыстрее скрыться от возможных любопытных глаз. В первые минуты они не могли наговориться, особенно когда Бунтов рассказывал о поездке, о том, что увидел и услышал в Сычах, а когда умылся с дороги и сел обедать, коротко поговорив о слободских делах, то вроде бы и говорить стало не о чем, и каждое слово приходилось вытаскивать из Бунтова клещами, особенно когда он вспоминал встречу с внуком. Роза это изменение сразу заметила и пугливо спросила:

- Или видел кого?

- Да так… - не стал он ничего объяснять.

Роза, заметив его смущение и догадавшись о том, что он успел кого-то встретить из своей семьи и теперь скрывает это, сама призналась:

- Вчера твоя дочь приходила… Позорила меня, даже сына не постеснялась!

- Чего добивалась-то?

- Папочку своего искала, хотела домой под конвоем отвести.

- Ладно уж… Не кривляйся! Ничего смешного не вижу!

Хочу и буду кривляться! А тебя все равно не отдам. Так и знай! - настырно сказала она и добавила с привычной заботливостью в голосе, в которой было больше игривости: - Отдохни с дороги.

Он разделся, забрался под одеяло, она сразу нырнула к нему, и впервые за последние месяцы Бунтов не почувствовал в себе нестерпимого чувства, которое всякий раз оживало, едва Роза оказывалась рядом. Что-то изменилось в нем за последние дни, и он не мог до конца понять, что именно, не верил в то, что смерть брата отсекла все возможные пути отступления из слободы. Нет, конечно. Ведь страна велика, и на Сычах белый свет не сошелся клином. Дело в чем-то другом. Чтобы хоть как-то сгладить все нараставшее неудобство, воспользовавшись моментом, когда Роза начала собирать к чаю, Бунтов оделся и сказал:

- Пойду до Коляни добегу… Насчет работы надо поговорить.

- Добеги, - согласилась Роза, - только недолго бегай.

Он отмахнулся на ее шутку, надел куртку и, попросив закрыть за собой дверь, вышел на веранду. С крыльца спустился, а за палисадником кто-то стоит, почти незаметный в сгустившейся темноте. И вот уж отделился от темнеющего куста сирени и… Присмотрелся он, а это Валентина загородила

дорогу.

- Все подглядываешь? - усмехнулся Андрей.

- И не собираюсь больше подглядывать! За тобой пришла! Ты долго нам будешь нервы-то трепать? Весь дом взбаламутил! Данилка второй день слезьми обливается, а тебе хоть бы что! Совесть-то хоть есть? - спросила Валентина и подступила к мужу, прижалась к нему и затряслась в беззвучном плаче.

Что-то в этот момент хрупнуло в Бунтове, даже сломалось, заставило изменить отношение ко всему, что происходило вокруг него в последние месяцы. Он будто посмотрел на себя со стороны, и показался ему увиденный человек до такой степени смешным, неуклюжим в поступках своих и оттого неизмеримо жалким, особенно в те моменты, когда выказывал свой гонор и что-то кому-то пытался доказать. И он не выдержал такого унижения перед самим собой, обнял Валентину и вздохнул:

- Скоро приду…

- Правда, Андрюш?! - посмотрела она на него, а он увидел, как блестят ее глаза, полные слез. - Пойдем сейчас, сразу! Вот Данилка обрадуется!

- Сейчас не могу, совестно… Завтра вечером приду, когда Марина уедет.

- А сейчас-то куда собрался?

- К Коляне надо сходить, поговорить о работе.

- У него и заночуй, не смей сюда возвращаться!

- Считай, что договорились, мой командир! - пошутил Бунтов и неожиданно для себя поцеловал Валентину, прижал к себе и стоял с ней в обнимку, чувствуя, как вся она ходит ходуном.

Он действительно засиделся у приятеля, зная, что Валентина сразу домой не уйдет и захочет проверить его обещание. Попив чаю с Полиной, Ко-ляней и его сухореброй тещей, посмотрев какой-то фильм, во время которого даже вздремнул, Бунтов все-таки собрался уходить.

- Чего так долго? - сонно спросила Роза, когда он вернулся. - Я уж начала переживать!

- Обсуждали дела с Коляней, да разве все обсудишь… Давай будем спать. Завтра работать. Несколько дней подряд, - отговорился Андрей, так и не набравшись духу, чтобы признаться Розе в том, что сегодняшняя ночь у них последняя.

Он и утром не открыл свои мысли и поспешил к трактору, быстро выскочил за слободу, боясь встретить кого-нибудь из своей семьи. Пока ехал до дальнего поля, до которого надо было добираться километра три, радостно думал о том, что в такую даль да после дождя никто к нему не придет, никто не будет лезть в душу. Да и чего теперь лезть, когда он сам все для себя решил и хотел, чтобы вся эта суета поскорее закончилась.