Наш Современник, 2009 № 01

Однако, несмотря на все эти будничные, увы, ставшие уже привычными бытовые невзгоды, разговор неминуемо возвращался к главной для писателей теме - творчеству. О достижениях современной русской литературы говорили председатель Союза писателей Валерий Ганичев, гость съезда выдающийся украинский поэт Борис Олейник, главный редактор журнала "Наш современник" Станислав Куняев. Выступление Станислава Юрьевича, вызвавшее наиболее эмоциональный отклик собравшихся, мы публикуем.

СТАНИСЛАВ КУНЯЕВ

УСТОЯЛИ!

В дни мрачных пророчеств о глобальном финансовом кризисе (вот оно, уродливое дитя, выкидыш современной глобализации!) я хочу напомнить, что не всё в мировой культуре так безнадёжно; есть в ней остров прочного и устойчивого развития. Остров этот называется современная поэзия России.

Я хочу об этом сказать, потому что, увы, не все виды и жанры российской культуры за последнее двадцатилетие спасли свою честь.

Сколько фальшивых ролей сыграли многие наши в прошлом знаменитые киноактеры в нынешнем сериальном "мыле"!

Сколько на подмостках некогда знаменитых театров поставлено пошлых антреприз, пьес-пустышек, ничтожных перформансов! Какая тут школа Станиславского, это скорее школа сладкой парочки Романа Виктюка и Бориса Моисеева…

Сколько убогих песен-однодневок сочинили наши композиторы и исполнили талантливые исполнители на всякого рода конкурсах, вплоть до Евровидения, песенок, переведённых с русского косноязычия на косноязычие английское, похожих на одноразовую посуду, которую уже не отмоешь, -прозвучала, и тут же надо выбрасывать на помойку!

Сколько глумливых, карикатурных произведений скульптуры выросло, словно урожай поганок, на российских улицах и площадях - памятник чижику-пыжику, памятник зайцу, перебежавшему дорогу Пушкину, памятник дворнику, памятник людским порокам. А вспомним бронзового Чехова в Томске, похожего на гадкого утёнка в пенсне, или московского Осипа Мандельштама не в образе истинно трагического поэта, а местечкового дауна: грешная мысль даже возникает - уж не антисемит ли его изваял? А Пётр Великий Шемякина? Глядишь на эту дегенеративную фигурку и понимаешь, что это - сознательное разрушение пушкинского образа. И, вообще, почти вся современная скульптура есть надругательство над великими традициями Фальконе,

Мартоса, Антокольского, Мухиной, Вучетича. Ну от кино, от эстрады, от театральной дешёвки, вылезающей из телевизора, можно избавиться одним нажатием кнопки, но на бронзовых и мраморных уродцев, вырастающих на наших площадях и улицах, ведь придётся смотреть вечно. Вот в чём ужас-то! (Аплодисменты.)

Ну как тут не опереться на раздумья Георгия Свиридова из его дневников: "Нет, я не верю, что Русский Поэт навсегда превратился в сытого конферансье-куплетиста с мордой, не вмещающейся в телевизор. А русская музыка превратилась в чужой подголосок, лишённый души, лишённый мелодии, близкой и понятной русскому человеку. Я презираю базарных шутов, торгующих на заграничном и внутреннем рынках всевозможными Реквиемами, Мессами, Страстями, Фресками Дионисия и тому подобными поделками под искусство. Они напоминают мне бойких, энергичных "фарцовщиков", торгующих из-под полы крадеными иконами из разорённых церквей…

Подлинные русские поэты в истине устояли. Множество стихотворений я прочитал за 20 лет своего служения в "Нашем современнике" и твёрдо могу сказать: помню стихи полные и глубокого отчаяния, и священного гнева угрюмой замкнутости, и поиска веры, и душевной растерянности, но не было у наших поэтов любого поколения стихов лакейских, циничных, обслуживающих растленное рыночное время.

Недавно на передаче Соловьёва "К барьеру" я видел схватку Захара При-лепина с неизвестным мне литератором и бизнесменом Минаевым. Последний, несмотря на то, что был разбит наголову, твердил как попугай: "Да все эти писатели-совки - они же неудачники, лузеры: ЧТО они, не приспособившиеся к рынку, оставят своим детям? Ржавую жестяную кружку?"