Наш «затерянный мир». Некоторые страницы белорусской истории. Часть 1

Грамота Владислава Ягайлы 1387 года: «Владислав, Божей милостью король Польский, Литовский, Русский и иных земель господарь»

Попутно отметим мягко сть письменной речи Витовта. Несмотря на могущество великого князя, его тексты предельно корректны. Например, во время подготовки к походу 1399 года, закончившегося битвой на Ворскле, Витовт хотел получить у рижских купцов кредит на закупку сукна для нужд своей армии. В ответ на отказ рижан князь ограничил им торговлю с Полоцком. Своё жёсткое решение он облачает в такие любезные формы, что «хоть к больному месту прикладывай». Ещё один интересный документ — торговый договор между Полоцком и Ригой, подписанный Витовтом от имени полочан. Поражает степень компетентности представителей договаривающихся сторон. Многочисленные тонкости экономических, правовых, метрических и других аспектов торговли прописаны с такой тщательностью, что не уступают современному ИНКОТЕРМСу.

Когда сравниваешь рядовые текущие документы Витовта и Ягайлы, про себя отмечаешь: в документах Витовта много сокращений, пишется максимально кратко, сама суть. Документы же Ягайлы развёрнуты, чувствуется любовь к собственной персоне.

Понимал ли старославянский язык Владислав Ягайло? Может быть, он знал только «литовский» в современном понимании, а на «русский» его указы переводили «писцы русины», как это утверждают наши прибалтийские оппоненты? Представьте: юный Ягайло листает в палатах книги. К нему подходит его мать — тверская княжна Юльяна: «Что читаешь, свет мой, Яшенька?» А он ей: «Aš išmokti lietuvių kalbą»

Титульные листы Трибунала и Статута ВКЛ 1588 года

Грамота Витовта на немецком, где он сам называет язык своего предыдущего письма — «русский». Имя пишет на белорусский манер, через «а».

Конечно, Ягайло понимал «русский». Уже будучи польским королём, Ягайло построил в Люблине Троицкую часовню, но внутреннюю роспись заказал «русскому мастеру Андрею», вероятно, Рублёву. Он и расписал католическую часовню… в «русском стиле».

Может быть, уже после Витовта и Ягайлы документы в ВКЛ стали писать на современном литовском языке? Нет, не стали. Взглянем на титульные листы Статута 1588 года — конституции Великого Княжества Литовского и Трибунала — аналога современного уголовного кодекса. Разумеется, конституция всегда пишется на главном государственном языке. Кто-то из читателей, возможно, уже давно воскликнул: это тоже русский язык! Действительно, так он тогда и назывался. Однако наши предки отнюдь не заимствовали его из книг российских первопечатников, скорее наоборот. Первая книга Ивана Фёдорова была напечатана спустя 47 лет после выхода в свет первой печатной белорусской книги Франциска Скорины. Российские историки не акцентируют внимание на том, что первые московские книгопечатники Пётр Мстиславец и Иван Фёдоров были нашими земляками. Тем, кто не силён в географии, напомню, что Мстиславль — это город на востоке Беларуси.

Герб Ивана Фёдоровича «Шранява» из «Нового Завета», изданного в 1580 году, и «Евангелие» Петра Мстиславца, изданное в Вильно в 1575 году

Иван Фёдоров, а если быть точным — Фёдорович, происходил из белорусского шляхетского рода герба «Шранява», который и ставил на своих книгах. «Шранява» на старопольском языке означает «Река», изображение на гербе выглядит как речной изгиб. Герб этот в ВКЛ попал из Польши в 1423 году, когда после Городельской унии шляхта короны и княжества менялась гербами. Книгопечатание было враждебно встречено московским духовенством, и вскоре после начала их деятельности появились обвинения в «распространении ереси». Очевидна экономическая подоплёка — конкуренты монастырским писцам были не нужны. В 1566 году фанатиками была разрушена московская типография Ивана Фёдоровича и Петра Мстиславца. Печатники вынуждены были вернуться на родину, где нашли пристанище у высокообразованного гетмана Р. Ходкевича. В его имении, расположенном в Заблудове (совр. Белостоцкое воеводство Польши), ими были изданы Евангелие (1569 г.) и Псалтырь (1570 г.). Позже П. Мстиславец открыл свою типографию в Вильно, а И. Фёдорович — во Львове.

Белорусский рукописный сборник с календарём, XVI век