Наша чистая кровь (СИ)

— «… мне так страшно…», — актриса озвучивающая дневник, действительно достоверно изображала и страх и плач и всю боль, написанную на этих листах.

Пока представление продолжалось, я взбежала по лестнице наверх, наплевав на то, что могу порвать свое платье неаккуратными движениями, а затем схватила Кайла за его смокинг.

— Ты ублюдок! Ублюдок! Прекрати все это! Сейчас! — кричала я на него.

Люди одновременно слушали дневник и наблюдали за нашим представлением, но никто не рискнул вмешаться.

— Я докажу тебе, что я не тот, кто отвечает за ее смерть. И я докажу тебе, что Нэйт — чудовище, которое не достойно тебя. Я обещал, и я сделаю это.

В этот момент я дала ему сильную пощечину, а по моим щекам покатились слезы от обиды, что я не могу прекратить все это.

— Ты ведь знала… — произнес Кайл, держась за свою щеку, на которой уже прорисовывался отпечаток моей ладони.

— Что?! — сквозь слезы спросила я.

— Ты ведь знала, что это он накачал ее, из-за него она погибла.

Я с ненавистью посмотрела на Роджерса и почувствовала, как меня потянули назад крепкими руками.

— Нэйт? Что ты делаешь?!

Парень молча с силой вел меня вниз, даже не намереваясь бить кому-то морду или прекращать то, что происходит прямо сейчас. Я увидела в его глазах, что он будто хотел, что бы все узнали это. Тогда я с силой оттолкнула его побежала вниз сама, надеясь, что Декстер с парнями быстро вырубят это представление.

— «… мы ведь похожи с ним, поэтому я его боюсь так же, как и себя. Я точно так же испортила жизнь отцу, Анне и… Себе? Но теперь я умираю от такого же монстра, как и я. Возможно, я умираю от своего же отражения».

— Черт, Коулдан, ты действительно это натворил? — некоторые студенты начали обращать внимание на Нэйтана, который спустился и встал недалеко от меня, бесстрастно развернувшись к экрану и уставившись на него, как и все зрители, будто его это не касалось.

— «… я знаю, что это мои последние дни, возможно, сейчас это последние минуты в сознательном состоянии, поэтому я решила записать все это. Папа, я люблю тебя, прости, что так все вышло. Ты — самое важное, что было у меня в жизни. Если бы я могла все поменять… Я так хотела… Но появление Нэйта в номере моего мотеля, было главной точкой в моей жизни. Наверное, он — сама судьба, говорящая, что я никогда не выберусь. Я люблю тебя больше жизни, пап, прости меня».

Плачущий голос затих, вместе с этим затих весь «зрительский зал». Все стояли в шоке. Даже самые веселые ребята, славившиеся своей клоунадой, не могли разрядить эту обстановку. Этот «бум» и этот «сюрприз» испортил вечер не только действующим главным лицам, но и всем остальным. Все это чувствовали.

— Ну, что ж… — подала голос Кристина, которая, по всей видимости, не была в курсе содержания окончания дневника, судя по ее лицу. — Мне… Мне сообщили, что почетные гости уже подъехали.

— Какие нахрен почетные гости, после такого… — начали говорить между собой студенты.

Тут я услышала, как к особняку приближается полицейская машина с включенной сиреной. Сердце ушло в пятки, и я понеслась к Нэйтану.

— Нэйт! Нэйт! — я встряхнула его, взяв за плечи. — Тебе надо валить отсюда!

— Энн… — устало произнес он.

— Нет! Иди через другой ход! Ты должен… Ты должен…

Главные большие двери особняка открылись, на пороге стоял отец Декстера — мистер Хэнсон и два других полицейских. В этот момент меня накрыла паническая атака, я практически перестала дышать, а затем все погрузилось во тьму.

Глава 22. Вина

Я открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь. Темнота вокруг не позволяла осознать где я, но совершенно точно не в своей постели.

— Нэйт? — очень тихо и хрипло еле произнесла я.

Прочистив горло, я потянулась к одеялу, что бы откинуть его, но почувствовала резкую боль в руке. Прошипев от боли, я опустила глаза и увидела иголку от капельницы у себя на внутреннем сгибе локтя. Сразу же захотелось плакать, но слез как будто не осталось, была только сильная жажда воды. Повернув голову вправо, я увидела прикроватную тумбочку, на которой располагалась лампа. После ее включения по комнате распространился приятный, не яркий глазу теплый свет.

— Я в больнице? — практически захныкала я и все-таки выдавила из себя несколько слезинок.

Обстановка была приятная. Дорогая палата, никаких больничных светлых оттенков, все по-домашнему, даже огромный телевизор напротив кровати, но больничное оборудование говорило само за себя.

— О, мисс, вы очнулись, — ласковый голос медсестры раздался на пороге.

— Можно попить? — первое, что сказала ей я.

— Да, конечно.

Она сразу же подбежала к столику около окна, где стоял графин с водой, и налила мне стакан. Прежде чем дать мне попить, девушка провела определенные манипуляции с капельницей, что бы вытащить ее из моей руки.

— Пожалуй, хватит. Сейчас я позову врача.

Буквально через несколько минут в палату зашел чернокожий мужчина в больничном халате.

— Здравствуй, Анна, я твой лечащий врач — Кристофер Броуди. Можешь называть меня просто Крис, — он добродушно улыбнулся и присел на стул возле моей кровати.

— Здравствуйте. А… Что случилось?