Наша эра наступает завтра

Ответ Диана еще не приготовила, но он ей и не понадобился, потому что решение предложил кое-кто другой.

– Я знаю, что делать, – неожиданно сказал Марс глухим голосом, и все обернулись к его постели.

Марс приподнялся на локтях и скривился от боли в животе, но обратно не лег. Из уголка его губ потекла тонкая струйка крови, но Марс притворился, что не чувствует ее.

Остатки смеха в миг исчезли. Все вернулись в жестокую реальность, где их друг проживал последние минуты.

Марс выдержал напряженную паузу и продолжил:

– Вы должны убить Августа. Он заслужил смерти за то, что сделал со мной. И тогда Рим получит новый путь.

– Ты хочешь убить императора? – Аврора не могла поверить услышанному. – Я до последнего надеялась, что мы не будем менять историю.

– Обстоятельства вынуждают, – Марс оставался до неприличия серьезным. – Может, Рим и не был таким святым, как мне всегда казалось, но если вы станете править им, то сможете преобразить империю. Но для начала вам надо убрать Цезаря.

– А как же ты? – Сильван сел на кровать и убрал с горячего лица Марса пряди запутанных волос.

Их израненный лидер едва ли выглядел живым, потеряв столько крови. Он всегда смело вел друзей по пути одержимости и теперь, доведя до самой вершины, собирался оставить своих единомышленников одних, чтобы они воплотили в реальность мечту, о которой не мечтали, и навсегда изменили ход истории.

– Марс, перестань, – голос Авроры дрогнул, когда она дотронулась до его щеки. – Сейчас придет врач и быстро поставит тебя на ноги. И мы вместе пойдем мстить Августу.

– Прости за то, что выстрелил в тебя, – неожиданно для всех вдруг раскаялся Веспер и тоже сел возле друга, но с другой стороны. Он вспомнил, как шутил о том, что у Марса не получается копировать умирающего Гая Юлия Цезаря, но теперь всё выглядело по-другому. – Я сожалею обо всем, что случилось прошлой ночью.

– Не стоит, – с кровью ответил Марс. – Если бы не та ночь, нас бы здесь вообще не было. Но я тоже попрошу прощения за все свои ошибки. Нокс, я не хотел, чтобы ты пострадал тогда в лесу.

– Черт, я не разрешаю тебе умирать! – Диана схватила Марса за плечи и в отчаянии затрясла его. Из-за слез она не видела, как тяжко и больно тому шевелиться.

Как она могла поверить в то, что сможет прожить без Марса? Что сможет наслаждаться жизнью, зная, что никогда не увидит его темных холодных глаз, которые добрели всегда, когда она оставалась с ним наедине, что не услышит его спокойного властного голоса, который любого заставлял подчиняться, что не дотронется до его сильных рук, которые умели избавить ее от всех лишних мыслей.

Разве ей нужна власть в Риме, если рядом на троне будет сидеть не Марс?

И разве долго они все проживут без его красивых и опасных идей?

– Отпусти, – Нокс перехватил дрожащие руки подруги, и с губ Дианы сорвался жалобный стон.

За дверьми послышались голоса. Возвращался Гай в сопровождении нового врача и рабов. Им предстояло выполнять любую волю новых друзей наследника, скрывшего невероятный факт, что в его личных покоях на самом деле расположились римские боги.

Перед тем, как дверь отворилась, Марс едва слышно шепнул, но каждый, кто находился рядом, услышал:

– Убейте Цезаря. Захватите власть.

И никто не посмел отказать Марсу в его последнем желании.

Они обязательно подчинят себе великий город и впишут свои звучные имена в летопись человеческой истории.

Бывшие студенты долго мечтали лишь о латыни, но страсть сама возвысила их и превратила в богов, чей бесценный дар способен управлять целым миром.

И звался их божественный дар воображением.

От автора

Дорогие читатели, добро пожаловать в откровенные признания. И мое главное признание заключается в том, что сиквел «Наша эра наступает завтра» написан во имя эстетики древнего Рима и только ради удовлетворения моей жгучей потребности оказаться там. Здесь нет ничего, из чего принято состоять правильной истории, лишь описание атмосферы, о которой я мечтаю днем и ночью.

После окончания «Просыпайся, Цезарь» мне вдруг стало очень трудно писать. Меня преследует чувство, что я разучилась этому мастерству, а может, с моих глаз просто упали розовые очки, и никакого мастерства в принципе не существовало. Даже если мне хочется что-то написать, я почти сразу же понимаю, что всё это не имеет смысла и не стоит ни моих усилий, ни времени. Вот что иногда случается с писателями.

Написать продолжение о студентах классической филологии я мечтала еще в процессе работы над первой частью. Но писать историческую повесть (роман я бы в жизни не вытянула) слишком опасно и страшно, это требует огромной подготовки и уж точно предполагает отсутствие неуверенности.

Страх долго не покидал меня, пока однажды он вдруг на минуту не исчез, и именно в тот момент я схватилась за возможность и начала работу. Хватило, однако, меня лишь на две главы. Сиквел остался заброшенным, как и остальные истории, и я уже не надеялась к нему вернуться, убедила себя, что некоторым желаниям не суждено сбыться.

Но потом…