Наша фантастика, №3, 2001

Как представляется, в отечественной фантастике 90-х пионером криптоистории, если не нового, то возрожденного жанра, была не упомянутая выше триада «адептов-генераторов» (Валентинов, Лазарчук, Успенский), а другой, не менее известный автор — Василий Звягинцев. Это очевидно, ибо первые книги его цикла «Одиссей покидает Итаку» вышли в свет раньше «Ока Силы» и «Посмотри в глаза чудовищ». Иное дело, что о криптоистории, как отдельном жанре, заговорили не сразу, а после появления новых книг и новых авторов — в данном случае уже упоминавшегося цикла «Око Силы» Валентинова и «Посмотри в глаза чудовищ» Успенского и Лазарчука. Чтение этих книг позволяет дополнить наше понимание особенностей криптоистории как жанра, но это уже отдельный разговор. Достаточно лишь обратить внимание, что события 1938-го, связанные с отстранением железного наркома товарища Ежова, были описаны как у Валентинова, так и, хоть и косвенно, у Лазарчука с Успенским, причем без всякого предварительного сговора между авторами. Что тут сказать? Криптоистория!

Теперь поглядим на уже имеющуюся криптоисторическую концепцию нашего века, какой она вырисовывается из произведений уже упомянутых авторов, в целом. Интересно и весьма показательно, что все упомянутые авторы, не сговариваясь (ни один не знал о замыслах коллег), положили в основу своих произведений одну и ту же идею.

Идея эта очевидна. Отечественная история XX столетия, какой мы ее учили (и писали!) еще совсем недавно, замифологизированная до полного неправдоподобия, вызывала протест у любого мыслящего и честного человека. Усилиями нескольких поколений историков КПСС и прочей интеллектуальной «обслуги» была создана до омерзения лживая «альтернативка», которую нам предлагали считать подлинной историей России и СССР. Так и хотелось сказать: «Не верю!»

Что и было сказано.

Книги Звягинцева, Валентинова и Лазарчука с Успенским исходят из того, что события отечественной истории XX века имели, во-первых, совершенно иные предпосылки, чем нам пытались объяснить номенклатурные Плутархи, а во-вторых, происходили не совсем так, как рассказывалось, — или совсем не так. Таким образом, критерий криптоистории полностью выдержан, ибо никто из авторов не оспаривает конечный результат чудовищных экспериментов, производимых некими силами над страной и народом. В итоге же каждый из авторов создал свою криптоисторическую концепцию отечественной истории XX века.

Звягинцев в своих книгах исходил из предположения, что Земля в целом и Россия в частности стали ареной борьбы двух инопланетных сверхцивилизаций, для которых люди — всего лишь пешки в подобной «игре королей».

Валентинов предположил, что в ход человеческой истории вмешались иные разумные существа Земли — представители нечеловеческой (и дочеловеческой) цивилизации, упоминание о которой имеется в Библии (рассказ о потомках ангелов). Они искренне стремились помочь людям, но делали это руководствуясь своими, а не человеческими представлениями о прогрессе и счастье.

И наконец, Лазарчук с Успенским исходили из существования некой тайной организации, созданной еще много веков назад — человеческой, но пользовавшейся нечеловеческими знаниями.

Любопытны прямые сюжетные совпадения, возникшие не по авторской воле (еще раз подчеркну — все упомянутые книги писались авторами без знакомства с творчеством коллег). Например, «тибетская» линия у Лазарчука с Успенским и Валентинова или альтернативная история Гражданской войны (раздел страны между белыми и красными) у того же Валентинова и Звягинцева.

Таким образом, все авторы опирались на поставленную с ног на голову (а точнее, с головы на ноги), столь бурно обсуждавшуюся в недалеком прошлом идею «прогрессорства». Незачем напоминать, что само «прогрессорство», всесторонне проанализированное в книгах братьев Стругацких, было лишь слепком с многочисленных реальных теорий о построении всеобщего счастья, столь популярных в XX веке. В общем, некто покинул свою хату и пошел воевать, чтоб землю в России колхозам отдать.

В основе своей — не очень оригинально, но очень правдиво.

Конечно, все эти достаточно близкие трактовки «тайной» истории XX века имеют и существенные различия. Однако они определяются не концепциями авторов, а различным воплощением — сюжетным и, так сказать, тональным. Книги Звягинцева достаточно оптимистичны, его герои смело вступают в бой с всемогущими инопланетянами, всегда побеждая врага и «улучшая» историю если не в реальности, то в ее альтернативных вариантах. Лазарчук и Успенский смотрят на события с немалой долей иронии и черного юмора, переходящего порою в не менее черный стеб. Им интереснее само описание проблем, чем их решение. Наиболее пессимистичен Валентинов. Победы его героев — исключительно нравственные, ибо горстка храбрецов может задержать, но не победить всемогущего врага.