Наша Иможен

— Великолепная потасовка, Сэм!

— По-моему, мы дали им хороший урок, — добавил Фергус.

— Но… почему?

— Да так, поспорили из-за рыбы… Мак-Клостоу не понравилось, что мы ее едим.

— Честное слово, вы все просто взбесились! И растащите-ка поскорее этих двух старых идиотов, а то как бы они и вправду не прикончили друг друга!

Пока Рестона вытаскивали из цепких рук доктора Элскотта, Тайлер, вооружившись ведром воды и раздавая налево-направо пощечины, приводил в чувство тех, кто лежал на полу без сознания. Благодаря могучему телосложению первым пришел в себя Мак-Клостоу и, обведя затуманенным взглядом кухню, узрел смешавшуюся с его бородой огненную шевелюру. Голова отказывалась работать, и все же до сержанта почти мгновенно дошло, что в Каллендере есть только одна обладательница столь ослепительной гривы — мисс Мак-Картри. В полной панике бедняга полицейский рванулся и сел на пол, но это резкое движение встряхнуло Иможен, и та, еще плохо понимая, что делает, уцепилась за шею Арчибальда. Сержант тихо заскулил от ужаса, и его стоны окончательно вернули Иможен на землю.

— Я почти ничего не помню, — вздохнула она, — но, надеюсь, вы не позволили себе ничего лишнего, Арчи!

— На помощь, Тайлер!

Сэм подбежал и, подняв Иможен, дружески похлопал ее по плечу.

— С вами все в порядке, мисс?

— Даже не знаю, что со мной было… Сначала вроде бы что-то упало на голову, а очнулась я в объятиях Арчи.

— Это я звал вас на помощь, Тайлер! — сердито напомнил Мак-Клостоу.

Констебль поспешил помочь шефу подняться на ноги, и тот, окинув поле сражения восхищенным взглядом, присвистнул.

— Вот это да, Сэм! Если бы я еще мог выяснить, кто напал на меня сзади… Это, случаем, не ваша работа, мисс Мак-Картри?

— Моя? Ну что за гадкие подозрения, Арчи! И тем более сейчас, после того как вы меня так ужасно скомпрометировали…

Мак-Клостоу, распахнув дверь, мгновенно задал стрекача и, в рекордное время добравшись до полицейского участка, наглухо там забаррикадировался.

Истинный шотландец никогда не жалеет о хорошей драке, а потому на следующее утро никто не пошел жаловаться в полицию. Аптекарь и его друзья — из самолюбия, а их противники — поскольку победа осталась за ними. Арчибальд Мак-Клостоу не посмел составлять протокол — подтвердить свои подозрения ему так и не удалось, а снова лезть на рожон не имело смысла. В результате те из каллендерцев, кто не побывал накануне вечером в «Гордом Горце», долго недоумевали, почему у виднейших граждан их города такие помятые физиономии.

Сражение в «Гордом Горце» отошло в область легенды, жизнь Каллендера вернулась в нормальную колею, и семейный совет с участием Лидбернов, Рестонов и Гленрозесов состоялся в намеченное время. Принимавшая гостей Флора Лидберн чуть ли не целый день провела у плиты.

Когда все поужинали и поблагодарили хозяйку дома, женщины перешли в ее комнату, оставив мужчин пить и курить в гостиной. Дженет, добросовестно помогавшая матери с готовкой и со времени неудачного самоубийства удивительно молчаливая, попрощалась с дядей, крестным и отцом, расцеловала тетку и крестную, а потом с особенной нежностью — мать. Флора не привыкла к дочерним ласкам и чуть не расплакалась от радости. Бедняжке, естественно, и в голову не пришло, что таким образом Дженет просто хотела заранее извиниться за все огорчения, которые принесет матери ее бегство с Ангусом. Теперь наследница Лидбернов могла удалиться к себе в комнату и терпеливо ждать удобного момента понезаметнее присоединиться к возлюбленному, караулившему ее в подъезде соседнего дома.

Около одиннадцати часов жены Рестона и Гленрозеса откланялись. Жили они неподалеку друг от друга и вместе пошли домой, а миссис Лидберн наконец легла спать.

Оставшись одни, мужья откупорили принесенную Гленрозесом бутылку коньяка, и Кит с Дермотом, к величайшему негодованию Рестона, налили себе изрядные порции. Выпив и пощелкав в знак полного удовлетворения языком, Дермот Гленрозес спросил:

— Так вы думаете, Кит, Дженет в тот день всерьез пыталась покончить с собой?

— Боюсь, что да.

Рестон попросил уточнений.

— По-вашему, на нее кто-нибудь дурно влияет?

— Честно говоря, не представляю, кто бы мог на нее повлиять, кроме Ангуса Кёмбре.

— А вы не пробовали объясниться с этим типом?

— До сих пор не решался — вряд ли я сумел бы удержать себя в руках…

— Хотите, я возьму эту неприятную обязанность на себя?

— Был бы вам очень признателен, Хьюг…

— Само собой, вы и мысли не допускаете о возможности подобного союза? — вмешался Гленрозес.

— Чтобы неизвестно откуда взявшийся парень да еще без гроша в кармане стал моим зятем? Да никогда в жизни! Ишь, чего захотел: жениться на дочке, чтобы прибрать к рукам денежки ее отца! Нет уж, пускай поищет других дураков!

— И что вы собираетесь делать?

— Хьюг… а нельзя ли на какое-то время отправить Дженет к вашей сестре в Соединенные Штаты? Если бы Присцилла согласилась ее принять…

— По-моему, у нее нет никаких причин нам отказывать… Завтра же напишу.

— Спасибо. Надеюсь, новые впечатления и совершенно другая жизнь научат мою дочь более здраво смотреть на вещи.