Наша юность

И только у Лины, как обычно, все было более-менее спокойно. Они с Игорем опять ездили на каток. Во вторник я поговорила с Игорем и узнала, почему он не предлагает Каролине встречаться. Ему Лина рассказала о своих чувствах к Ульяне, и Игорь не хотел спешить, хотел, чтобы она разобралась в себе.

В среду я случайно списалась с Улей, и мы договорились погулять на выходных. Правда, как сказать об этом девочкам, я не знала. Мы с Ульяной были давними подругами. Ко всем ее ссорам с девочками я относилась нейтрально — меня они не касались, так же и она. Когда ее лучшая подруга, Рита, ссорилась с нами, Уля не интересовалась этим.

Между мной и Каролиной было негласное правило: все, что мы узнаём друг от друга, остаётся только между нами (и девочками, конечно, просто на данный момент это их не касалось). Поэтому, я знала, что на этой прогулке мне придётся задействовать все свои актерские способности.

Так же я решила посмотреть, настолько ли мы близкие друзья с Ульяной, как раньше, доверит ли она мне свои сокровенные тайны? Я бы доверила ей свои, только вот, кажется, у меня их не было.

Всю неделю я плохо спала — меня мучила бессонница. В школе я пыталась быть весёлой, не уставшей, но спала всего по три часа в сутки, так что это давалось мне с трудом. Так же я не могла не заметить, что Зина, уже бывшая девушка Миши, постоянно крутилась возле него. Это заметили все и это было смешно. Как странно может повернуться жизнь. Он бегал за ней два года, чтобы все-таки она в него влюбилась, начал с ней встречаться, изменял ей, и бросил в конце-концов. Это был какой-то хитрый план, для которого я слишком глупа? Или все же глупая здесь не я?

— Алиса! -прервал голос Лины мои рассуждения.

— Что такое? -испугалась я.

— Женя все знает про Ульяну.

Я вопросительно посмотрела на Каролину.

— Не от меня. От Антона.-пояснила подруга.

— А он в этой истории каким боком? -удивилась я.-И давно ли Женя с Антоном общается?

— Лёша с Женей катались, довозили Антона, и он им все рассказал. А ему Дима сказал, парень Ульяны.

— Отлично.-с сарказмом проговорила я.-Просто супер. Пусть Женя или сама, или Лешу просит, но поговорить с Антоном надо, чтобы он не распространял это, иначе конец. Городок маленький, слухи поползут, клеймо повесят.

— Да.-согласилась Лина.-Я пойду Жене скажу.

Она ушла, я вернулась в свои мысли. За последнюю неделю, благодаря бессоннице, я успела надумать очень многое. Вот, например, Соня. Я прекрасно ее понимала. Ей очень давно нравился Валера, но быть с ним у неё не было никаких возможностей, они дружили (как часто в последнее время в моем окружении люди прячут свои чувства за маской дружбы), потом даже дружить перестали, из-за того, что у обоих появилась пара (кто бы чего не говорил, как бы дико не звучала в отношениях фраза «запрещаю», я что-то не очень много видела пар, где люди после этой фразы расставались). И вот, сейчас, когда они оба свободны (спустя два года после их общения, кстати), у них появилась возможность… нет, не быть вместе, а показать друг другу то, что они чувствуют.

Всю ночь они целовались, и потом ещё виделись, и в Соне оживали те старые чувства, которые, я уверена, он разделял с ней.

Можно подумать, что Соня плохо поступала с Максимом, но он как-то сам исчезал из ее жизни. Она делала все, как раньше — мило общалась с ним, если он писал, стояла с ним на переменах, если он подходил, первая здоровалась с ним. Но писать Максим перестал, подходить тоже, даже здоровался через раз. О Валере он точно не мог узнать, об этом знали всего шесть человек, которым можно было доверять, (сами виновники, мы втроём с девочками и Лёша). Так что, отдаление Максима оставалось тайной. Что дальше собиралась делать Соня, я не знала. На все вопросы она с милой улыбочкой отвечала: «мы просто друзья». Валера, когда уезжал, обещал приехать в конце ноября, на день рождения Сони и Леши (у них был в один день), но сама Соня почему-то говорила, что вряд ли он приедет.

Кого я не могла понять, так это Каролину. Как она смогла сказать Игорю про свои чувства к Ульяне? И главное, зачем? Она не хотела его обманывать, что у неё чувства только к нему? Но она же говорила, что к Уле у неё все прошло. Ладно, допустим, что она все рассказала Игорю до того, как с ней поговорила я, но почему тогда она ему не рассказала, что разобралась в себе? Лина просто запуталась в своих чувствах. И ей помочь я не могла. Она зависела от своего настроения.

В один момент ей нравилась Уля, в другой — нет.

Не понимала я и Женю, которая следила за социальными сетями Паши, и злилась на девушек, оценивающих его фото. Это даже несколько пугало. Если раньше я могла сказать: «пусть делает, что хочет, я уверена, у неё есть голова на плечах, к Паше она больше не вернётся», то после случившегося почти месяц назад, я больше не была уверена в Жене, не доверяла ей в этом плане. Оставалось только надеяться, что больше глупостей она творить не станет.