Наша личная война

Махмуд распрямился, отряхнул живот и прикрикнул на женщин. Те, видя, что хозяин вернулся в приличное положение, послушно развернулись и разошлись по домам, забрав с собой детей. Во дворе остались только четверо мужчин, стоявших на аллее в шеренгу, спиной к нам. И Махмуд. Вот так всё просто.

– Я тебя, кажется, знаю, – буркнул Махмуд, всматриваясь в лицо Аюба. – Ты Дадашев?

– Я тоже тебя знаю, – Аюб хмыкнул и сплюнул под ноги. – Шапи, давай!

Шапи побежал к калитке – Руслан и Лечи контролировали мужчин на аллее, направив им в спины стволы. Через минуту Шапи вернулся, в руках у него были топор и пять клиньев. Ни слова не говоря, он подбежал к крайнему дому слева и принялся забивать под дверь клин. Из окон других домов нельзя было рассмотреть, что он делает, – на всех крылечках красовались высокие резные перила, да и дома стояли фронтом в одну сторону.

– Это зачем? – насторожился Махмуд.

Да, зачем? Я бы тоже хотела знать, что на этот раз придумал наш развесёлый затейник.

– Мы сейчас тебе будем задавать вопросы, – пояснил Аюб. – Если ответишь неправильно, мы сделаем тебе больно. Ты будешь кричать, твои бабы опять во двор выбегут…

– Слушай, скажи сначала, что хочешь! – возмутился Махмуд. – Ты что вообще о себе думаешь? Врываешься, как последний федерал, оружием размахиваешь…

– Федералы – твои кунаки, – криво ухмыльнулся Аюб. – Зачем так говоришь о друзьях? Нам нужен Хасан. Отдай его, и мы сразу уйдём.

– Какой такой Хасан? – Махмуд изобразил удивление. – В моём роду такого нет. О ком ты говоришь, я что-то не пойму…

– Не придуривайся! – зло сказал Аюб. – У меня постановление ГКО Маджлисуль Шура, Большая Восьмёрка держит это на контроле. Не отдашь Хасана, мы убьём всю твою семью.

– Да пошёл ты со своим ГКО… – презрительно скривился Махмуд. – Ты что о себе думаешь, сын ишака?

– Времени нет, – пожал плечами Аюб и вдруг, вскинув автомат, дал очередь в спину крайнего мужчины, стоявшего на аллее.

– Ах! – Мужчина рухнул на аллею и забился в предсмертной агонии.

– Каждое твоё «нет» будет означать ещё одну смерть, – спокойно сообщил Аюб. – Ну?

Люди на аллее стояли без движения секунды три, осмысливали произошедшее. Затем они, как по команде, развернулись и бросились на наших бойцов.

«Та-та-та» – негромко прошелестели автоматы наших бойцов – ещё три тела упали на аллею.

– Шакал!!! – коротко рыкнул Махмуд и, выставив перед собой руки, неуклюже прыгнул к Аюбу, собираясь вцепиться ему в горло.

– А-ааа!!! – дружно завопили женщины в домах. – Аоо-оооо!!!

– Прыгучий, гад. – Аюб небрежно пнул Махмуда в пах и ударом приклада сбил его на землю. – Отвечай, придурок!

Шапи как раз успел забить клин под последнюю дверь. В двери всех домов тотчас же начали стучать, они тряслись от ударов – люди рвались выскочить на улицу. Но это было бесполезно, металлические массивные двери, забитые толстыми клиньями, превратились в ловушки. Послышался звон разбиваемых стёкол, крик стал сильнее. В решётки вцепились чьи-то руки, стали их дёргать изнутри. Какой смысл? Такие толстые решётки можно вырвать только тросом, прикреплённым к машине.

– Ты будешь говорить, сын осла? – буркнул Аюб, покосившись на калитку. – Тебе мало?

– Ты ответишь… – трясущимися губами шептал посеревший от гнева Махмуд. – Ты ответишь… Ответишь…

Я выглянула на улицу. Там, как ни странно, никого не было. Шум, поднятый семейством Бекмурзаевых, наверняка был слышен далеко. Но люди, судя по всему, не спешили вмешиваться в дела главы администрации, работавшего на федералов. Кто-то, видимо, сообщил, что к Махмуду ввалились свои, а не федералы. Я опять закрыла калитку и подумала: если сейчас Махмуд не «расколется», нам придётся туговато. Ума не приложу, как можно будет сделать полный обыск всех домов, где сейчас бились в истерике раздавленные горем домочадцы! Разорвут ведь на части, голыми руками…

– Бензин, – Аюб кивнул в сторону навеса, под которым стояли машины. – Быстро!

Наши бойцы бросились к навесу. Вскоре они притащили оттуда канистры и принялись щедро плескать в окна, обливать крылечки домов…

– А ты не слишком ли увлёкся? – тихо спросила я Аюба. – Ты что, собираешься…

– А ты вообще иди, – так же тихо ответил Аюб, не глядя в мою сторону. – Ты своё сделала. Иди, садись в машину. Если толпа будет собираться, скажешь им, от имени кого мы действуем.

Я не ушла – только отошла к калитке. Последние действия бойцов Аюба мне очень не понравились. Я собиралась вмешаться, если возникнет такая необходимость.

Дело продвигалось медленно – канистры быстро пустели, приходилось бегать, наполнять. Люди в домах стали кричать сильнее, бросать через прутья решёток в наших бойцов всё что под руку попадётся. Тогда Шапи сбегал под навес и выгнал на середину двора… бензовоз. Его отсюда не видно было, он где-то с краю стоял. Видимо, тот самый «левый» бензин, который гонит родственник Бекмурзаевых Адил!