Наша личная война

В общем, подготовка к операции проходит практически в идеальных условиях. Никаких препятствии, несмотря на объявленное федералами усиление, нет. Утром Аюб привозит сюда буровую с бригадой, в обед - от двенадцати до трех дня, по-разному, - меня с горячей пищей. Тоже мне, Манька-повариха...

Обед - еще одна привычка федералов, полезная для нашего дела. Это обыденно, не внушает опасений и некоторым образом успокаивает. Не нашлось у федералов знатока местных обычаев, который сразу бы обнаружил подвох. На буровой-то работают чеченцы. А для любого нормального горца обед - что для неверного намаз! Искони сложился распорядок: горец завтракает до свету, весь день занят делами, может мимоходом что-нибудь перехватить на скорую руку. Основной прием пищи, с обязательным горячим блюдом, - ужин. Вечер, никуда спешить не надо, можно сидеть в кругу семьи и неторопливо насыщаться. Вот так у нас принято...

Как я уже говорила, на буровой работают трое. Двое обычных бойцов и один особый. Это наш шахид - Муслим.

За Муслима я не беспокоюсь, Аллах миловал, не попал мальчишка в одну компанию с головорезом Аюбом. Этот пункт нашей подготовки можно смело считать одним из самых надежных, потому что я занималась им лично сама.

В честь нашего прибытия бойцы заглушили мотор работающего "ЗИЛа" и вытащили канистру с водой - сполоснуть руки. По-хорошему, надо бы нормальное омовение сделать да на молитву присесть - они не просто так болтаются, шахид с ними! Но тут условия не позволяют, поэтому придется обойтись без этого.

- Проверяли? - интересуется Аюб.

- Нет, сегодня не проверяли. Недосуг, видимо.

- Надо же! - удивляется Аюб. - Какие добрые!

Ну-ну...

Федералы с КПП каждый день проверяют, чем тут наши занимаются. В первый день вообще три раза приходили. А сегодня не удостоили вниманием. Буровая стала обыденностью. Хороший знак.

- Как ты? - ласково обращаюсь я к шахиду.

- Нормально. Я готов...

Мальчишка бледноват, но держится молодцом. Он одет во все чистое, только спецовку скинуть. Парень три дня постился, отсюда бледность.

Из уважения к шахиду бойцы выливают суп в яму. Вчера и позавчера тоже так делали. Они едят серый лаваш с зеленью и сыром и то отходят в сторонку, чтобы не смущать нашего героя.

Пока бойцы перекусывают, Аюб занимается делом. Он удаляется в глубь пустыря на тридцать шагов, снимает штаны и присаживается - вроде бы по большой нужде. Аюб плохо "замаскировался" - я его вижу, но делаю вид, что не замечаю, смотрю в другую сторону. Если сейчас федералы с КПП смотрят в бинокль, им, наверно, очень смешно. Живописная такая картинка: нохчо-богатырь, обделавшийся в панораме серого пустыря...

Аюб между тем привязывает к ноге капроновый шнур, натягивает штаны и идет обратно. Сегодня ночью он доставил сюда закладку и замаскировал ее. Колоссальная работа, под силу только такому здоровяку: пришлось с километр идти с черепашьей скоростью, волоча тяжелый груз, а последние несколько сот метров вообще ползти.

"ЗИЛ" стоит задними габаритами к КПП. Это дополнительная гарантия спокойствия для федералов.

Машина громоздкая, в "расшпиленном" состоянии, да еще и задом к объекту. Никому и невдомек, что накануне с машиной поработали наши мастера, и теперь достаточно трех секунд, чтобы она отделилась от буровой установки.

Аюб, поравнявшись с передним бампером, ловко цепляет конец шнура к лебедке - всего на три секунды задержался. Затем он выходит из-за мотора и призывно машет рукой. Типа, прекращайте чревоугодием заниматься, пора работать.

Бойцы быстренько завершают свой "обед" и запускают двигатель. Спустя несколько секунд к машине "приезжает" заготовка - резиновая камера с тротилом. Общий вес - пятьдесят кг. Вот так все просто, проверяйте хоть каждый день...

Один из бойцов хлопает ладонью по капоту и огорченно разводит руками. Мол, упрямится железный конь, неполадки какие-то. Это перестраховка моторная часть с КПП не видна, но каждый играет свою роль в соответствии с расписанным сценарием.

Аюб "помогает" - забирается на бампер и принимается ковыряться в моторе. На размещение и подготовку взрывчатки у него уходит четыре минуты. Молодец, Аюб, он хоть и сын барана, но мастер своего дела. Приятно с таким работать.

Вот капот захлопнулся, Аюб спрыгнул на землю. Все, можно ехать.

- Сегодня твой день, - говорю я на прощание шахиду. - Вот я стою рядом с тобой... и уже сейчас начинаю ощущать запах мускуса*! У тебя все получится. Весь народ с замиранием сердца следит за твоим подвигом.

______________

* По преданию, тело шахида после смерти издает запах мускуса.

- Я готов, - недрогнувшим голосом отвечает Муслим. - Я все сделаю как надо...

Мы возвращаемся. На КПП нас не досматривают, машут ручкой - проезжайте. Спасибо. Хорошее дело - привычка.

Метрах в трехстах от КПП, по дороге в город, расположена чайхана. Здесь начинается жилой квартал - в домах, меньше других пострадавших от бомбежки, ютятся люди.

Аюб загоняет "Ниву" на небольшую стоянку и глушит мотор. Здесь нас ждет Шапи, он приехал на грязной старенькой "шестерке" бежевого окраса и привез мне портативную видеокамеру.