Наша личная война

– Так… Гхм-кхм… Не подумайте, что я посеял таблицу или впал в маразм, однако… Вы не могли бы повторить это еще раз?

«Вот она – верхняя школа! – одобрил про себя Иванов. – Мой генерал сейчас прорычал бы: „Ты не пьян ли, полковник? Ты чего там несешь на ночь глядя?!“»

– Повторяю. «Четвертый» нашел огурчик. Крепенький, зелененький. Сняли кожурку, есть не стали, определили, где рос и на какой грядке. Теперь собираемся наведаться в огород и заняться прополкой…

Тут Иванов сделал паузу – задумался некстати.

«Хренотень какая-то… Таблицу составляли в августе, тогда это было вполне актуально. Если вдруг „смежники“ возьмут себе за труд истребовать расшифровку нашего перезвона, то-то посмеются! Огурчик в последней декаде декабря – это просто какой-то оперативный апокалипсис…»

– Ну-ну, дальше что?

– Дальше… Дальше – ничего. Будем полоть. Прошу разрешения на привлечение этого, как его…

Иванов пробежал пальцем по таблице, отыскивая обозначение сводного отряда милиции. Нашел, нахмурился, покачал головой.

– …Вот. Прошу разрешения привлечь к этому мероприятию «Забор». Конфиденциально. Без объявления целей и задач.

Точно, дичь какая-то. Смежники животики надорвут.

– Почему именно «Забор»? – удивился Витя. – У вас там полно этих, ну… в общем, более квалифицированных специалистов по прополке.

– Потому что… гхм… огурчик под забором нашли, – тоскливо вздохнул Иванов. – Гхм… Забор утратил одну перекладину, вторую по величине. И теперь… имеет виды как на огурчик, так и на всю грядку в целом. Очень имеет. Если без забора – будет страшный скандал. Про огород пока никто не в курсе, он за забором надежно лежит. Если кого-то еще пускать в огород…

– Понял, дальше не надо, – Витя схватывал на лету. – Есть мысль завтра пересечься и плотно пообщаться. Вы как?

– Теряем сутки, – возразил Иванов. – Если дадите «добро», завтра с утра приступим к подготовке. Думаю, надо как можно быстрее, пока… гхм… пока кто-нибудь на наш огород хорька не загнал.

– Так… Логично вообще… Так… Знаете, я вот так сразу не готов. Мне надо подумать, снестись тут кое с кем… из конкретных специалистов по огурцам и прочим овощам. Вы когда отдыхаете?

Для Иванова вопрос был странен. За многие годы служения Родине никто из начальства не интересовался, когда он отдыхает. Рабочая скотина должна с утра до глубокой ночи прилежно пахать. А что она ночью делает, глубоко ее личное дело. Дежурит, спит, документы пишет – но чтоб к утру все было готово и с соблюдением всех элементов штабной культуры! А тут – «когда отдыхаете»… Может, прикол такой?

– Не понял?

– Ну, спать когда ложитесь? Чтобы не побеспокоить вас…

– Шутите?

– Отчего же? У вас свой режим, я не хочу врезаться, так что…

– Беспокойте, когда хотите. Никакого режима у нас нет. Есть работа – пашем, пока не упадем. Упадем – отдыхаем. Нет работы – отдыхаем до упора. Пока не упадем.

– Хм… Занятно! Ну, хорошо – ждите…

Для обдумывания проблемы и общения с большими специалистами-огородниками Вите понадобилось немногим более сорока минут. Через указанное время он позвонил:

– Привлекайте ваш «Забор». Работайте. Послушайте… Я и в самом деле могу надеяться на результат?

– Пятьдесят на пятьдесят, – не стал зря обнадеживать Иванов. – Я и сам понимаю – неправдоподобно быстро и все такое… Но это шанс. Понимаете, ситуация так сложилась. Очень может быть, что тот огород даст нам урожай.

– Хорошо, работайте, – разрешил Витя. – Езжайте и ни на кого не оглядывайтесь. Удачи вам всем…

Оглядываться и в самом деле не стали, но сразу не поехали. Решили ехать с утра, но не на «огород», а на базу «Забора», с тем чтобы продолжить подготовку к предстоящей операции. Иванов немножко обманул спецпредставителя: подготовка, собственно, началась уже сегодня, сразу после того, как Костя сообщил о готовности шахида сотрудничать. Полковник просто не хотел встречаться с Витей накануне операции. Имелись, знаете ли, некоторые сомнения по поводу успешности ее завершения. По телефону, сами понимаете, все туманно и расплывчато, обозначили только общее направление. Потом, при отчете, независимо от результатов операции, можно будет додумать недостающие детали, подправить слабые звенья и вообще выставить себя в наиболее выгодном свете.

А в личном разговоре с дотошным Витей придется выложить кучу деталей и фиксированно «застолбить» многие пункты плана. Потом, если вдруг что-то не срастется, кому-то по всем этим пунктам надо будет ответить. Угадайте с трех раз, кому? Раз… Угадали! Возьмите в блиндаже банку сгуща. Не стесняйтесь, не норму у хлопцев отбираете – это трофей. Петрушин с Васей мимо склада гуляли, вдруг смотрят: ничейные коробки стоят. Абсолютно ничейные. Дикие. Согласитесь, грех не взять!

Иванов через коммутатор вызвонил командира ОМОНа и порадовал:

– Пляши, Ефимыч. Есть «добро».

– Спасибо, ты молодец. Что мне руководству сообщить?

– Ничего. Будем работать, и все. Если вдруг что-то просочится, тогда и сообщишь.

– Уверен?

– На все сто. Расслабься и получай удовольствие. Я за все отвечаю.

– Ну, утешил. До завтра?

– До завтра. Да, кстати! Слушай, Ефимыч… У тебя какой радиопозывной?