Наша Маша (Книга для родителей)

- Котята были добрые, они не стали вспоминать, что тетя их выгнала. "Пожалуйста, - говорят, - заходите, тетя Кошка". А тете Кошке стыдно стало...

Машка встрепенулась:

- Пипи сделала?

- Что? Какие пипи?!

- В штанишки пипи?

Слово "стыдно" Машка слышит главным образом (если не исключительно) в тех редких случаях, когда у нее оказываются мокрыми штаны.

Вот тебе и мораль!

30.6.59.

Умеет быть трогательно ласковой. Вечером, перед сном, у меня в комнате обнимает нас с Элико, ласкается, по очереди целует и приговаривает:

- Папочка мой пригоженький! Папочка халёсый! Мамочка халёсая!.. Лапушка! Матушка ты моя красивая... богатая! Папсинька ты мой горемычный!..

Откуда это - "пригожий", "горемычный", "богатый", "лапушка"? Из книг, из фольклора, а главным образом - от любимицы ее, от тети Маши.

* * *

Бедная тетя Маша! В апреле ей сделали операцию: рак. И кажется, болезнь уже в таком состоянии, что спасти ее нельзя.

После больницы она жила у нас. Не работала, конечно, только возилась в меру сил своих с Машей. Потом выхлопотала с трудом крохотную пенсию и уехала - к сыну в Новгород. Врачи говорят - поехала умирать.

Она не знает, конечно, чем она больна.

Жаль ее очень. И Машку жаль. Очень она любит свою тетю Машу. И та относится к Маше душевно, по-человечески, много ей дала - от своей сердечности, доброты, незаурядного таланта, юмора, словесного богатства.

Дай бог, чтобы врачи ошиблись и чтобы век ее продлился.

* * *

Машка - обезьянка. Подхватывает не только хорошее, но и всякую пошлость, глупость и даже охальство.

Взяла, например, моду на каждом шагу восклицать:

- Какая пьелесть!

Сначала я смеялся, а потом стал сердиться. Потому что в этом возгласе почудились мне иронические и даже цинические нотки. Гуляем с нею.

- Маша, посмотри, какой красивый кленчик!..

Вскинет голову:

- Какая пьелесть!

И в этом возгласе столько светского равнодушия и безразличия, что диву даешься: откуда?!

Теперь это реже.

* * *

...Многое мы ленимся делать. Сколько интересного, значительного пропустили, такого, что уже не вернется и не повторится.

Не проследили и не следим, как с каждым днем выпрямляется, становится грамматически правильной ее речь, как, по всем правилам, она самостийно осваивает падежи, суффиксы и прочую премудрость, на усвоение которой иностранец, изучающий русский язык, тратит годы.

Не заметили, не уловили момент, когда она стала говорить о себе в первом лице: не "дай Машеньке", а "дай мне".

...Вчера вечером папа рассердился на Машку. Что-то она закапризничала, чего-то не захотела делать.

- Ах, вот как? - говорит папа. - Она не хочет? А попка у нее где?

- Нет у меня попки! - заявляет Маша.

* * *

Гостила у нас 13-летняя Алла, девочка, которую вырастила Минзамал. Попросила у меня почитать книгу, Маша, конечно, тут как тут:

- Маше тоже книгу надо дать!

- Да? А разве так говорят? Ты же слышала, как Аллочка сейчас сказала: "Алексей Иванович, дайте мне, пожалуйста, книгу".

Маша вытянулась по-солдатски и:

- Алексей Иванович, дайте, пожалуйста, Маше книжечку!..

* * *

Машка сочиняет стихи. Пожалуй, последнее время стих этот находит на нее реже. Но все-таки почти каждый день она что-нибудь бормочет, по-прежнему выбирая самые неожиданные размеры. К сожалению, мы не записываем образцы ее творчества, а удержать в памяти эту заумь невозможно.

* * *

Это я записал еще в городе. Машка импровизировала с пулеметной быстротой:

Тут корова прибежала,

Галавит корова: "Мало!"

Прибежал и Дед Мороз,

Галавит Мороз: "Овес".

3.7.59.

Днем вчера мама, папа и Маша ходили в Тарховку...

На обратном пути попали под проливной дождь... Вез Машку на велосипеде (она очень ловко сидит на багажнике. Машину я веду "в поводу", потому что садиться в седло мама мне в этих случаях не разрешает).

* * *

Вечером Машка долго не засыпала. Я прилег рядом, на тахту. Она попросила:

- Расскажи сказку.

Рассказал про девочку, заблудившуюся в лесу и попавшую в домик, где живут медведи (в другом случае - волки). Вариант толстовской сказки.

Слушает, вытаращив глазенки.

- Съели?

- Что съели?

- Волки съели Танечку?

- Еще неизвестно.

Губы задрожали. Покраснела. Заплакала.

- Нет! Нет! Не съели! Мама ее где?

- Мама еще неизвестно где.

- Нет! Нет! Мама пришла!..

А позже, когда на смену мне явилась Элико, Машка сама стала пересказывать ей эту "страшную" сказку. И, по словам Элико, пугала ее:

- Волки девочку съели! Да! Да! Съели!..

Что это? По-видимому, когда слушает рассказ, ставит себя на место героини. А когда сама рассказывает, героиня "объективируется". Впрочем, не уверен, что это именно так.

2 ГОДА И 11 МЕСЯЦЕВ

4.7.59.

Замысловатая штука - детская память. В прошлом году, здесь же, ходили мы с Машкой на озеро, кормили уток, и одна утка клюнула Машу в палец. Зимой, в городе, Машка не раз вспоминала эту историю. Мне думалось, что этот случай запомнится ей на всю жизнь. И вот приехали в Разлив, пришли на то самое место, где происходила баталия с утками, и - никаких следов, никаких ассоциаций. А вместе с тем в памяти история с утками сидит. Но это уже не "оригинал", а "второй оттиск".

* * *