Наша Маша (СИ)

Кэрол говорит теперь тоном, открыто намекающим на то, что если мне больше нечего сказать, то я свободна. Рик тоже не спешит приглашать меня в их маленькую компанию. И мне приходится, извинившись и получив благодарность за бдительность, ретироваться из камеры. Эх, зуб даю, что Кэрол, совсем позабыв о подруге, прах, то есть тело которой ещё даже не истлело во внутренностях ходячего, будет сейчас прижиматься к Рику своим костлявым плечом, своей ревматичной коленкой и щупать его всякие интересные места своими узловатыми пальцами.

Вернувшись в камеру, я пью воду и залажу под одеяло в надежде поспать. Но выспавшийся мозг предпочитает целый час мучить меня мыслями о том, каким образом ходячий смог сожрать Лори всю целиком, даже с костями. О том, что, может быть, она была какая-то особенно вкусная и это чуяли даже живые мужики, такие как Рик и Шейн, которые по непонятной причине страдали по такой истеричке. А ещё о том, куда девается из ходячих сожранное ими. Ну не какают же они? Может, просто лопаются?..

К счастью, на этой мысли мой мозг сдаётся и я погружаюсь в сон. Увы, тоже не простой, а эротический, причём в главных героях там Рик с Кэрол и Бет! Прям втроём. Прям по-взрослому. Кошмар, в общем.

На следующий день меня ждёт кошмар уже наяву. В виде нагло подкравшегося ко мне после обеда Мэрла. Который, конечно, не преминул пребольно ущипнуть меня за попу и нахально облизнуться, когда я к нему повернулась с очень злым видом и рукой, занесенной для пощёчины.

Руку он мою перехватил, но быстро отпустил, увидев, что запал драться у меня пропал. Накрутил на палец локон моих волос из хвоста и притянул моё лицо ближе к себе.

- Эй, Рыжая, говорят, что рыжие ведьмы все! Ты тоже?

- Ага, можешь начинать бояться! Как заколдую, превратишься в жабу и не обратишься обратно, пока тебя Тайрис не поцелует! – угрожаю я.

- Опупеть, какие мы грозные. А братишке ты что подсыпала, признавайся, что он всю ночь только о тебе бормотал во сне? Я уж грешным делом подумал, что совратила ты его, не послушавшись мудрых советов дядюшки Мэрла, да заглянул в камеру, но тебя там не нашёл. Бедный Дэрилина пускал слюни на подушку.

Я не понимаю, шутит Мэрл или говорит правду. Как, впрочем, и всегда. Ведь его губы кривятся в язвительной улыбке, а в глазах горит насмешливый огонёк.

- И что он говорил? – все-таки не могу сдержать любопытства я.

- Да хрен моего братишку разберешь и в бодрствующем состоянии, не то что во сне! Бормотал что-то типа: люблю тебя, или убью тебя. Выбирай, что наколдовала?

- Я не… ничего не колдовала, – признаюсь растерянно и машинальным движением отбираю у Мэрла наконец свои волосы.

- Значит, натворила что-то, – весело хмыкает он и идёт по своим делам.

А я погружаюсь в тяжкие раздумья. Чему верить? Тому, что Дэрил тайно любит меня, но решается признаться лишь во сне, несмотря на то, что я вроде как не раз намекала ему о том, что я не против наших отношений? Или он мои признания счел за бред больной, остальные намеки не замечал ни разу и вообще считает меня слишком молодой, слишком красивой и со всех сторон положительной для него, чумазого реднека? Он ведь может так заморачиваться, да?

Ну конечно может! Иначе бы он давно себе завёл кого-то уже, если не для любви, то хотя бы для здоровья. А то, что он, такой мужественный и загадочный, всё ещё одинок, говорит о его тайных комплексах и неуверенности в себе. Оно ведь всегда так: самые лучшие себя ни во что не ставят, как он и я, а вот всякие Мэрлы непонятно за что превозносят себя до небес!

Тем более злиться на меня, да ещё и так сильно, чтобы видеть обо мне сны, в которых он мечтает убить меня, ничего плохого никому и тем более ему не сделавшую, у него нет ни малейшего повода.

Я на автопилоте захожу в блок и, поколебавшись, иду в камеру Бет. Если я вдруг и успела чем-то смертельно обидеть Дэрила, сама того не заметив, это должна была заметить она. Она вообще многое видит и слышит, пока носится с ребёнком по тюрьме едва заметной от худобы и светлоты тенью. И если я невольно наглупила, она обязательно должна упомянуть это в беседе. Да и другие темы у нас имеются.

- Бет, Кэрол все знает, но это не я ей сказала, клянусь! – заношусь я в камеру и слышу усталый вздох подруги.

Ой, ну сама виновата, что решила укачивать ребёнка, широко открывшего глаза при моём появлении прямо в камере. Могла бы табличку нарисовать на дверь, мол, не беспокоить, ходить на цыпочках и дышать через раз, а то страшный крикливый монстр пробудится из своей и без того недолгой спячки.

- Да не хочет она ещё спать, – утешаю я подругу.

- Она ничего не хочет, только на руках быть, а мои уже отваливаются. Почти уснула ведь только что… – впервые за долгое время жалуется Бет, и я так растрогана тем, что она жалуется именно мне, что решительно вынимаю Поганку из её тонких ручонок.

- Она ж не обкакается прямо на меня? – на всякий слушай уточняю я, пытаясь удобней усесться с уже похныкивающим грузом на руках.

- Не должна. Но, Маша, она не любит, когда сидят. Её надо стоя.