Наша непостижимая бесконечность (ЛП)

Когда он зашел в кабинет, я это почувствовала. И осознавала каждое его движение, пока он садился рядом со мной. Все словно вернулось в те времена, как когда мы не могли признаться себе, что нас тянет друг к другу.

Но стало хуже. Намного хуже.

В последнем прочитанном мною романе героиня после того, как ее бросил герой, сказала, что лучше бы она никогда не встречала его. Раньше я считала ее идиоткой, потому что втайне мне нравилось думать, что Теннисон был прав — лучше любить и потерять, чем вообще не любить.

Теперь я понимала ее. Сейчас мне уже не казалось, что лучше любить и потерять. Сейчас я всем сердцем жалела, что мы с Финном не незнакомцы, потому что каждые пять секунд еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться — а в старшей школе слезы при всех были одной из самых унизительных вещей, которые могли случиться с подростком.

К концу урока я сделала кучу записей, которые мне стоило бы просмотреть позже, потому что я писала на автопилоте и слова Франклина помнила смутно.

В этот раз я подождала, пока Финн соберется и покинет класс первым. Когда он наклонился за своей сумкой, я уловила аромат его одеколона, и в моем животе что-то приятно всколыхнулось, а в груди запульсировала угнездившаяся там горечь.

Это было дьявольски больно.

— Вечером в газете собрание, — напомнил мне Франклин, когда я уходила.

— Само собой, — слабо улыбнулась я, игнорируя его обеспокоенный взгляд.

На уроке все было плохо, но ничто не приготовило меня к тому, насколько мучительным будет обед. Я была уверена, что Финн уйдет со своими приятелями в «Лулу», но он, очевидно, был мазохистом (или еще хуже — ему было плевать), потому что он сидел рядом с Джошуа и разговаривал с Эль.

Пока я стояла в очереди за едой, Эль бросила на меня взгляд, и я в ответ пожала плечами. Через тридцать секунд в кармане завибрировал телефон — Элоиза прислала мне сообщение.

Эль: Если хочешь, я состряпаю какую-нибудь отговорку, чтобы убраться отсюда.

Признательно улыбнувшись, я быстро напечатала ответ.

Индия: Спасибо за предложение, но давай вести себя так, словно ничего не происходит.

С этой мыслью я расправила плечи, подошла к столу и села на свое место с отсутствующим, как я надеялась, выражением на лице.

В последние месяцы мы с Финном общались нормально, поэтому я знала, что ребятам покажется странным, если я буду не замечать его. Снова.

— Привет, Финн, — не глядя на него, тихо сказала я, пока разворачивала свой сэндвич. — Как было в Австрии?

И впервые за время, показавшееся мне вечностью, я ощутила на лице успокаивающий жар его глаз.

— Холодно, — сказал он.

При звуке его голоса я чуть не закрыла глаза.

Господи, как я попала.

— Какая неожиданность. — Я коротко улыбнулась ему и снова опустила взгляд на еду.

— Сегодня ты прямо-таки мистер Краткость, — сказала ему Брайс. — Рочестер сильно доставал тебя на каникулах?

Я помимо воли посмотрела на Финна. Я хотела узнать ответ на этот вопрос.

Он хмуро покосился на Брайс.

— Да. Хотя я отдохнул от тебя.

Гейб поперхнулся бургером, а все остальные кое-как скрыли реакцию на его нехарактерную колкость.

Брайс перенесла насмешку с апломбом стервы со стажем.

— Посмотрите-ка, кто у нас отрастил в Австрии яйца. — Она приподняла идеально выщипанную бровь. — Должна сказать, я впечатлена.

Финн фыркнул.

— Еще бы не впечатлиться, когда тебе в кои-то веки дали отпор.

— О-о, Финн, перестань, иначе мне придется бросить Джошуа ради тебя, — пропела она.

Джошуа изобразил шок, а Финн скривил губы.

— Чтобы я отморозил свой член о Снежную королеву? Спасибо, я пас.

— Эй, мужик, — предостерегающе произнес Джошуа.

— Радость моя, я ценю твою помощь, но мне она не нужна, — ответила ему Брайс, а потом вновь издевательски обратилась к Финну: — Уж не знаю, отчего ты куксишься, Рочестер, но не вымещай это на мне. Одно дело дружеское поддразнивание, как у нас с Индией, — она махнула рукой в мою сторону, — и совсем другое — кровоточащие царапины. Это называется «пересечь черту».

Они на несколько секунд сцепились взглядами.

Может, Финн вел себя так из-за меня? Может, так он справлялся с разрывом — не замечая меня?

Наверное, зря я решила заговорить с ним.

Внезапно Финн покачал головой.

— Ты права. Извини. — Он опустил глаза в стол, а Брайс, фыркнув, расправила плечи.

— Ты прощен, потому что я знаю, что твой папаша козел.

Невольно улыбнувшись ее ответу, я увидела, как Джошуа наклонился и поцеловал ее в уголок губ. Выражение ее лица на секунду смягчилось, и я вдруг поняла, что именно Джошуа видит в ней. Брайс была небезнадежна. В ней присутствовали и мягкость, и даже чуткость. Жаль, что ее стервозность затмевала эти черты. Остаток обеда был для меня пыткой, и для Финна, думаю, тоже. Он не произнес больше ни слова, и никто не заговаривал с ним — видимо, списав вину за его состояние на ссоры с отцом.

Что касается меня, то я, чтобы остальные не провели параллель между нашим плохим настроением, старалась периодически вставлять в разговор пару слов. Это было трудно, и я благодарила бога за Эль, которая в попытке прикрыть нас была более разговорчива, чем обычно.