Наша непостижимая бесконечность (ЛП)

Я старалась слушать Франклина. Честное слово. Но оказалось, что как бы сильно я ни ощущала присутствие Финна до того, как мы признались друг другу, теперь это чувство стало намного сильней.

Вчера вечером я пришла домой и, рассказав Эль, что мы с Финном решили попробовать тайно встречаться, свернулась в кровати с электронной книгой. Роман, который я читала, стал вдруг более захватывающим и трогательным, а постельные сцены воздействовали на мое тело, как никогда прежде.

Я прикусила губу, стараясь не заулыбаться прямо здесь, в классе.

Долгое время я полагала, что со мной что-то не так, поскольку, целуясь с парнями, не чувствовала того, что чувствовали мои подруги.

Теперь я знала причину. Просто я встретила правильного парня только сейчас.

Я покосилась на него краешком глаза, и у меня перехватило дыхание.

Он смотрел на меня.

И перехватив мой взгляд, сразу же отвернулся.

Я чуть было не рассмеялась.

Вот блин.

Мы не очень хорошо справлялись с тем, чтобы прятать от всех наши чувства.

Похоже, нам следовало поговорить о том, что именно значат «тайные отношения».

***

Мы с Элоизой только что разошлись в коридоре: я пошла в медиацентр на собрание «Крониклс», а она отправилась на репетицию в театр.

Это был странный день.

По атмосфере во время обеда я поняла, что Элоиза и Финн счастливы. Остальные тоже заметили перемену в их настроении и решили, что все дело в том, что их отношения перешли на новый уровень. Эль, очевидно, поговорила с Брайс, потому что за столом та вела себя хорошо. Ну, насколько это было возможно для Брайс.

Казалось, в их мире все было тип-топ.

То есть, теперь уже в нашем.

Но в каком бы восторге я ни была из-за Финна и какое бы облегчение ни испытывала из-за Эль, ложь доставляла мне дискомфорт. Я долгое время хранила свое прошлое в тайне, но это было скорее умалчивание, а не ложь. Кто-то может сказать, что между этими понятиями большого различия нет, но для меня они были. Я никогда не говорила того, что не было правдой. Я просто молчала. Сейчас же мы лгали людям в глаза, и внезапно я осознала, как именно все это время жили Элоиза и Финн.

Если я испытывала дискомфорт, то им, конечно, было в сотню раз хуже.

Однако сегодня по ним этого было не сказать.

Мои сомнения по поводу тайных отношений с Финном снова подняли свои уродливые головы, и он, словно узнав об этом, тут же возник рядом со мной в пустом коридоре.

Он поймал меня за руку, чем испугал меня, и не успела я произнести его имя, как оказалась бесцеремонно затянутой в кабинет творчества, где находилась его фотолаборатория.

Пока в моем животе бушевали бабочки, он решительным шагом провел меня через кабинет, распахнул дверь лаборатории, втянул меня внутрь, захлопнул дверь и прижал меня к ней.

— Финн… — Его рот не дал закончить вопрос. Он прижался ко мне всем своим телом, крепко обхватив мою талию, и я, выдохнув в его поцелуй, вцепилась в него, как в спасательный круг. Все мои сомнения исчезли под напором восторга, вызванного просто тем, что я с ним.

Когда мы наконец прервались, чтобы вздохнуть, я в ошеломлении усмехнулась и посмотрела на его затененное лицо.

— Ничего себе, какое приветствие.

Он поцеловал меня в кончик носа и обнял, скользнув ладонями по спине.

— Я умирал от желания сделать это весь день. Клянусь, за обедом я думал, что еще чуть-чуть, и я брошусь на тебя через стол.

Я хихикнула.

— Было бы, наверное, весело, но хорошо, что ты все же сдержался.

— Да. Все слегка спятили. Но Элоиза счастлива. Мы сегодня поговорили.

— Между вами все хорошо?

— Да, она говорит, что ей все еще больно, что убивает, и я больше не допущу этого. Тем более, что она простила меня. В основном благодаря тебе. — Теперь он улыбался. — Мне кажется, ты ей действительно нравишься.

— Ты удивлен?

— Я думал, она воспринимает тебя как угрозу. Но ты покорила ее. Есть у тебя такая способность, — проурчал он и провел губами по моим губам, отчего их стало покалывать.

— Мне нравится, как ты целуешься.

Финн выглядел довольным. Даже немного самодовольным.

— Да?

— Угу-м. — Я решила закрыть глаза на самодовольство. — До сих пор мне не нравилось целоваться.

В ответ он нежно поцеловал меня.

— До сих пор. — Поцелуй. — Никогда? — Поцелуй.

— Не-а.

— Поэтому ты… — Он неуверенно умолк.

— Поэтому что?

— Мне не следует спрашивать.

— Раз уж ты начал, то с тем же успехом мог бы закончить, — поддразнила его я.

Он крепко сжал меня, и его лицо стало серьезным.

— Поэтому ты девственница? Тебе не нравилось это… все?…

Меня так увлекло любование им и ощущение близости его тела, что я ответила, не подбирая слова.

— Мне нравилось, когда парни притрагивались ко мне. Просто не особо нравились поцелуи.

Финн напрягся.

— Они притрагивались к тебе?

— Что…

— Как именно они тебя трогали?

Настал мой черед напрячься.

— Ты ведь думал, что я не девственница, — мягко, примирительно произнесла я. — Так почему это имеет значение?

— Как они тебя трогали? — повторил он.

— Финн. — Я надеялась, что он услышит в моем голосе предупреждение.

Он услышал.

— Мне просто не нравится мысль о тебе с кем-то другим.