Наша первая революция. Часть I

Это вопрос жизни и смерти, – и он должен быть решен. Милиция должна быть организована на демократических началах. Всякий желающий получает оружие на общественный счет. Оружие хранится каждым на дому. Вооруженных граждан обучают и или руководят выборные лица. И мы, рабочие, первые протянем руку за оружием. Ни народной милиции, ни Учредительного Собрания царское правительство не даст, – ибо это значило бы для него добровольно отказаться от своих державных прав в пользу народа. Поэтому, стать на сторону этих требований значит для вас, земцы и думцы, стать на путь борьбы. Это значит порвать все связи с царским правительством и объявить ему непримиримую войну. Написав на своем знамени демократические лозунги, вы должны поставить земства и думы, которые являются вашей опорой, на службу народной борьбе с царским правительством. Вы немедленно должны отказаться от поддержки царской полиции и приняться за создание народной милиции. Вы должны отдать ваши силы и средства делу организации и вооружения народа. Что касается нас, рабочих, то мы ясно и отчетливо знаем нашу дорогу. Январские дни в Петербурге, революционная стачка, которая носится из конца в конец России, события в Лодзи и Варшаве и, наконец, великие одесские события, как вехи, обозначают тот путь, которым мы идем. Это путь всенародного восстания, которое сметет с корнем царское правительство и очистит поле для борьбы за достойное человеческое существование. Другого пути для нас, рабочих, и для всех вообще народных масс нет и не может быть – и, обращаясь к вам, граждане земцы и думцы, с нашими заявлениями, требуя у вас ясных и определенных ответов на ясные и определенные вопросы, мы тем самым говорим вам пред лицом всего народа. С кем вы? С царским правительством, которое собирает и пускает в дело все силы для подавления народного движения, или с народом, который готовится призвать царское правительство к беспощадному суду? Помните, граждане, кто не с народом, тот враг его.

Долой войну! Долой переговоры с царем! Долой Государственную Думу! Да здравствует Учредительное Собрание! Да здравствует всеобщее, равное, прямое и тайное избирательное право! Да здравствует народная милиция! Да здравствует революция!^{35}

«Социал-демократ»[156] N 9, 7 июля 1905 г.

Л. Троцкий. ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО {36} ПРОФЕССОРУ П. Н. МИЛЮКОВУ [157]

В день опубликования написанной с соизволения Константина Петровича Победоносцева[158] конституции вы, господин профессор, нашли необходимым выступить пред лицом русского «общества». Газета, которая обслуживает часть русской оппозиционной интеллигенции, доставила вам трибуну. Я не считаю «Сын Отечества», несмотря на его популярность, политически влиятельной газетой, за которую ответственна какая-либо реальная политическая сила. Я отнюдь не думаю также, что вы являетесь официальным выразителем какой-нибудь партии или что вы можете давлением вашего голоса повернуть либеральную партию на угодный вам путь. Другими словами, я не считаю вас вождем. Если, тем не менее, я нахожу необходимым обратиться к вам с этим открытым письмом, то по той единственной причине, что ваша мысль, движущаяся по линии наименьшего сопротивления, формулирует политические предрассудки, которые у вас нет права считать вашей личной собственностью. Если бы не выступили вы, выступил бы другой. Ибо – и с этим вы не станете спорить – раз в обществе широко распространен какой-нибудь предрассудок, всегда отыщется профессор, способный его авторитетно формулировать, и всегда найдется либеральная редакция, готовая свою коллективную беспринципность укрыть за индивидуальный авторитет. Это в порядке вещей, г. профессор!

В начале вашего письма вы разрешаете разно оценивать акт 6 августа^{37}, преуменьшать и преувеличивать его значение, но не разрешаете одного: отрицать, что этим актом «перейдена какая-то грань, что сегодня мы по другой стороне того перевала, по которому шли вчера» – и что «назад, на ту сторону исторического ската, на вчерашнюю, уже возврата быть не может».

Вся либеральная и полулиберальная пресса вместе с вами утверждает, что «Рубикон перейден». – «Свершилось!» – Что же собственно «свершилось»? Кто перешел и какой Рубикон? Возвращение к прошлому невозможно, говорите вы. Почему невозможно? – И для кого невозможно?